Прожектора он установил неудачно, они
освещали площадку с одной стороны, создавая глубокие черные тени, —
работать в таких условиях невозможно. Пришлось немного опустить
верхний, разбитый прожектор, а второй закрепить на растяжке мачты —
не очень крепко получилось, учитывая усилившийся ветер.
Соорудить секционный стол на острове
— задача непростая, но кое-какой опыт Олаф имел, выезжать в такие
места приходилось часто. Пожертвовал на него стойки для тента и
кусок уроспорового полотнища — сколотить две крестовины, жестко
соединить в торцах и натянуть на торцы полотно. Нашлась и сапожная
игла, и вощеные нитки; молотка не было, зато топоров — три штуки.
Эдакий складной стол получился, и чем сильней давить на торцы, тем
сильней натягивается «столешница». Олаф попробовал на нее сесть,
конструкция сложилась — он прибил к крестовинам распорки.
Тенту тоже нашлось применение, его
Олаф шатром закрепил на мачте и ее растяжках — вышла просторная
палатка, освещенная и хорошо защищавшая от ветра. Усилил основание
и укрепил растяжки — парусность у ветряка теперь будьте-нате, того
и гляди взлетит… Нет, глупо это было — устроить лагерь на
возвышении, а впрочем… Олаф подумал вдруг, что поставь они времянку
дальше от берега, на защищенном от северного ветра склоне, и его бы
уже не было в живых.
Смешно жалеть чемоданчик с
инструментом, ушедший на дно вместе с катером, хоть и собирал его
Олаф любовно и много лет, — не самая большая потеря по сравнению с
людьми. Ладно инструмент — всегда можно воспользоваться тем, что
под рукой. А вот перчатки… Конечно, тело еще не гниет, но все равно
есть риск. Поначалу он относился к этому легкомысленно, но однажды,
уколовшись, три месяца лечил флегмону… После вчерашнего все руки
ободраны. И запах остается даже в перчатках, а уж без них…
Нет, вязаные перчатки еще хуже. Разве
что, совершенно случайно, есть рабочие, таллофитовые, а не
шерстяные. Не сильно помогут, но все же…
В аптечке, на его счастье, нашелся не
только йод, но и жидкий пластырь — обработать ссадины и царапины на
ладонях — и детский крем, чтобы смазать руки.
Олаф собрал кое-какой «инструмент» —
жалкое подобие нормального инструмента; в самом деле наткнулся на
таллофитовые перчатки — в посуде, как ни странно, и сразу несколько
пар; подумав, снял куртку и надел телогрейку — удобней двигаться, а
под тентом ветра почти нет. Нарукавники он не любил, но все же
испортил пару носков и натянул их поверх рукавов свитера.