В тот злополучный день, 14 декабря 1893 года, князь с княгиней
сидели на скамейке в нашем внутреннем дворике. День был солнечный,
каких в ноябре уже немного и княгиня сидела с закрытыми глазами,
подставив лицо солнцу и слегка улыбалась, слушая мужа, который
рассказывал ей что-то забавное. Я гулял с ребенком рядом и с
удовольствием наблюдал за этой любящей друг друга парой. Вдруг
княгиня вскрикнула и схватилась рукой за низ живота. Князь
склонился к ней и тут же, выпрямившись позвал меня. Я подошел и
увидел, что с подола юбки на песок падают капли крови, а княгиня
зажимает рукой юбку между колен. Я понял, что дело плохо, сказал
князю, что вызову карету «Скорой помощи» (в тексте “Ambulance”, что
это самое и означает).
Позвав дочь, велел ей идти домой, а сам взбежал на второй этаж,
к квартире Агеефф, протелефонировал сначала в вызов кареты «Скорой
помощи», а затем в клинику профессора Штерна. К счастью, профессор
был на месте и операционная свободна. Описал ему обстановку и
сказал, что сейчас привезу к нему его пациентку. Потом взял у мадам
Агеефф чистую простыню и плед, спустился вниз. За эти три-пять
минут стало очевидно, что кровотечение сильное – на песке уже была
маленькая лужица крови, а сколько ее еще впиталось в одежду...
Княгиня побледнела, у нее дрожали губы и она плакала, тихо, как
маленькая девочка. Князь, не зная, что делать, стоял перед ней на
коленях и сжимал в своих руках ее ладони, как будто старался таким
образом передать жене свои силы. Он что-то говорил невпопад и было
видно, что он тоже растерян и не на шутку беспокоится за жизнь
любимой.
В этот момент приехала карета, принесли носилки и мы аккуратно
положили на них княгиню, поверх пледа и простыни. Ехать было
недалеко, и скоро показалась клиника акушерства, на пороге нас
встретили санитары под руководством ассистента, когда они
переложили княгиню на каталку, стало ясно, что простыня и плед
насквозь пропитаны кровью. К этому времени княгиня уже была
практически без сознания, лицо бледное, губы синюшные, пульс
нитевидный и частый. Мы с князем остались ждать в коридоре, прошло
минут десять, я увидел, что ассистент Штерна вышел на крыльцо
покурить, представился и спросил его, что с княгиней. Ассистент
ответил, что случай тяжелый, профессор сразу пошел на кесарево
сечение, поэтому ассистировать взяли более опытного врача, а он
теперь курит. Он вроде слышал, что профессор, обследовав зев матки,
сказал что он приокрыт, кровь идет оттуда и похоже на полное
предлежание плаценты