- Я вот чего не понимаю, парень, если
ты колдун, так почему не используешь свою магию и не сбежишь? –
тихо прошептал лысый, подползя ко мне.
- А он не может, - расхохотался
сидящий неподалеку Ильмо. – Ему в глотку влили какую-то фигню,
которая нейтрализует его магию. Он теперь такой же, как и все
мы.
В чем-то квартерон был прав. Перед
отправкой в порт в нашу камеру зашли два дюжих тюремщика, скрутили
мне руки и силой заставили выпить дурнопахнущую жидкость из фляги.
Судя по тому, что затем они сняли с меня гизардитовые
наручники[3], я предположил, что это
какой-то декокт, лишающий мага его
Ауры.[4] Догадка вскоре подтвердилась,
ибо даже при отсутствии антимагических браслетов, я по-прежнему не
чувствовал энергию. Оставалось надеяться, что эта жидкость имеет
только временный эффект.
- Заткнулся бы ты, волк, – огрызнулся
я. Может я и не хотел потасовки, но спуску всяким уродам давать,
тоже не следовало.
- Эх, света бы сюда. Хоть маленькой
лампадки или фитиля – вздохнул казнокрад.
- На кой тебе здесь свет, дед? –
удивился Ильмо, нарочно меняя тему разговора. Квартерон трезво
рассудил, что не стоит выводить из себя жреца Культа Смерти. – На
что тут смотреть то?
- Я с детства темноты боюсь –
доверчиво пробормотал старик.
- А чего ее боятся то? – искренне
удивился Ильмо. - Темнота она лучший друг нашего брата. В темноте
стражникам сложнее тебя поймать, да и от ненужных глаз она тебя
опять же укроет. Не-е, батя, зря ты так говоришь.
Рассказал бы я тебе правду про нашего
«лучшего друга», ты бы так не думал. Может иногда она и является
помощником, но только не тогда, когда тому кровожаду, который в ней
рыскает, тьма не помеха. Я это как-то испытал на собственной шкуре,
вон до сих пор на груди шрамы от когтей остались. Даже скарды тогда
не помогли…
- Тихо вы, - скомандовал вдруг чей-то
голос из темноты. Пирата, вроде.– Идет кто-то.
Мы все замолчали и прислушались.
Точно, кто-то возился с засовом люка. Наконец крышка откинулась, и
на пороге возник человек, черный на фоне светящегося квадратного
проема.
- Заводите, - коротко бросил он
кому-то с той стороны и отошел. Я понял это тот самый тип, что
приказал бросить в трюм и нас.
- Давай ступай! – раздался окрик и к
нам грубо втолкнули очередного каторжника. От толчка он едва
кубарем не скатился по крутой лестнице.