– Ладно. Давишь на больное. Тебя
родители не учили, что над инвалидами
издеваться нехорошо?
– Сказал маг, поджаривший мой телефон
взглядом. Новый-то я купить не смогу,
если только самый дешёвый, а такой мне
на фиг не сдался. Кто увидет засмеёт.
Голова ничего не ответила, пристыженно
отведя взгляд.
Четверть часа мы потратили на
составление на листе бумаги формулировки
договора и полминуты наговаривали его
над пуссетами. Первую серьгу надела на
себя, воспользовавшись зеркалом-пугачём:
ухо он отразил нормально, поэтому и
проблем особых не ощутила.
– А теперь ты, – приблизилась я к
голове с парной серёжкой в руке.
Тот с тяжёлым вздохом закрыл глаза.
Ну точно чей-то зажравшийся сынок. Шёл
после ночной тусовки домой и нашёл на
свою шею приключений. Не припомню, чтобы
сообщали об охоте на магов. Возможно,
это единичный случай, а может быть, и
нет. Надо быть осторожней. Но если всё
сложится удачно, мне не надо будет ждать,
копить и обивать пороги учителей, чтобы
получить магическое образование.
– Готово, – сообщила, защёлкнув на
мужской мочке серёжку. Уши у парня не
были проколоты, блюдет чистоту и
целостность тела, вот только немного
не доглядел за большей её частью. Гвоздик
прошёл сквозь плоть, словно горячий нож
сквозь масло, не обременяя сложностями
обычного прокалывания ушей.
– Ты на какое ухо надела? – очнулся
головастик.
– Правое. Тебе надо что-то с головой
сделать, то есть с собой. Такие элементарные
вещи не помнишь.
– Нет. На правом ухе только геи носят.
– О, какие познания. Раз ты так
возмутился, я предположу, что ты
нормальной ориентации.
– Конечно, нормальный.
– А так и не скажешь, – брезгливо
подметила, окидывая перегидрольную
макушку.
___
*отсылка к к/ф “Иван Васильевич
меняет профессию”.
Я приступила к
составлению плана действий. Алекс
отказывался от обращения в полицию за
информацией о, возможно, разыскиваемом
маге-блондине, как последняя истеричка,
не в состоянии объяснить, чем ему не
угодили люди более компетентные в
вопросах пропавших вещей, людей и тел.
Усиленное напряжение потрясённого
и всё-таки сотрясённого мозга не помогло
восстановить полную картину жизни
Алекса до потери тела. Единственное,
что он вспомнил – своё прибывание в
каком-то клубе. Ночном. С шумной музыкой
и мерцающим светом. Это каким-то образом
отпечаталось в его памяти.