Может покойный был со своими
причудами и завещал его похоронить с кучей драгоценностей? А может
попросил положить в гроб записную книжку, в которую внес номер
банковской ячейки или же швейцарского счета. Вот парень и рвет
жопу, пытаясь добыть оное.
Пошел бы я на подобное, знай, к
примеру, что в гробике моей почившей бабули завалялась парочка
миллионов долларов?
Ответ был неоднозначный. Все мы люди
со своими слабостями, желаниями и порывами, порой отнюдь не
благородными.
А копать-то парню еще долго.
Странно, с виду вроде хлюпик, соплей перешибить можно, а смотри-ка,
работает не останавливаясь, в поте лица и с упорством носорога.
Вышедшая из-за тучи луна осветила
кладбище. Пока шли за копателем, не особо приглядывался к
обстановке, сейчас же удалось осмотреться. Покосившиеся оградки,
заросшие бурьяном могилки, побитые временем памятники — говорили о
том, что в этой части кладбища уже давно не хоронили.
— Стас, — послышался тоненький
голосок Алены, — А здесь привидения водятся?
— Нет, это все бабушкины сказки, —
отмахнулся от вопроса девушки, а сам задумался.
Вдруг и правда водятся?
Ха-Ха. Бред сивой кобылы. Хотя
такими темпами скоро совсем с катушек съеду и поверю в
существование сверхъестественного — тех же вампиров, оборотней,
зомби. Кто там еще бывает?
Все, завтра же, первым делом
отправлюсь к Лебедевой, может она хоть что-нибудь прояснит, а то,
так недолго и чокнуться. Вон, первые признаки сумасшествия уже на
лицо.
Поперся бы я раньше ночью на
кладбище, следить за непонятным мутным типом, которого видел от
силы пару раз?
Вот то-то и оно.
Не знаю, сколько мы так просидели.
Опомнился, когда услышал гулкий звук. Наш копатель, по-видимому,
добрался до гроба и собрался его вскрывать.
Взглянул на Алену: побелевшее лицо,
сжатые кулачки и горящие от ярости глаза — весь вид девушки
говорил, что она находилась на пределе.
— Не вздумай! Не смей! — зашипел
сквозь зубы, но остановить не успел.
Не выдержала. Переклинило девчонку
знатно.
Думал завизжит и кинется на утек, а
она, наоборот, выскочила вперед, воинственно размахивая руками и
бросилась в сторону могилы.
— Ты, больной ублюдок! Прекрати
немедленно! Это святотатство! Так нельзя. Не смей тревожить покой
мертвых! Не по-христиански это!
Не ожидал, что она верующая.
Сам я о высшем задумывался редко.
Крещеным был, а вот в церковь ходил за всю жизнь раза четыре, и то,
меня мелкого туда мать за ручку водила. У нас ведь как? Пока петух
жареный в одно место не клюнет, человек не перекрестится.