Он дергает меня за руку, и я впечатываюсь подбородком в его плечо.
– Хотя, знаешь, оставайся, – шепчет. Его ладонь касается моей спины, вторая убирает прядь со лба. Чувствую чужие пальцы на своей коже и замираю, кажется, даже не дышу, абсолютно не понимая, что за чертовщина со мной происходит. Запрокидываю голову и не могу оторвать глаз от его лица: длинных, полуопущенных ресниц, ярко выраженных скул, дернувшегося кадыка.
Внутри пожар, стискиваю зубы и слышу, как бьется мое сердце, так быстро, громко.
Он склоняется ближе, обхватывает мои щеки, и я ему это позволяю. Позволяю провести большим пальцем по губам, а после поцеловать. С напором и чувством жуткого всепоглощения, когда картинка вокруг меркнет, а звуки затихают.
Сжимаю ткань мужской майки в кулаки, подаюсь вперед, приподнявшись на мыски, и ни черта не соображаю. Все становится таким неразборчивым. Закрываю глаза, проваливаясь в негу удовольствия, вдыхаю запах его туалетной воды, чувствуя легкое головокружение.
Я растворяюсь в моменте, напрочь забывая о том, что я его не знаю, о том, что он чужой, и, конечно, о том, что я никогда так не поступала. Не целовалась на первых свиданиях, не злилась на незнакомца, потому что он не обратил на меня своего внимания… Никогда. Меня немного ведет, ровно в тот момент, когда он резко отстраняется.
Смотрю на него помутненным взглядом, абсолютно не понимая, что происходит.
– Теперь точно свободна, ведь ты же ехала сюда за этим. Прости, но на большее у меня сегодня нет времени. Трахну тебя в следующий раз. Если, конечно, захочешь.
Он смотрит на меня зло, улыбается, но глаза выдают его ярость. Опускаю взгляд, чувствуя себя полной дурой. Униженной дурой. Он решил, что я на него вешаюсь…
– Леша, ну ты идешь?
Голос Карины вклинивается в создавшуюся тишину, и она назойливо повисает у него на плече.
– Что с ней? – кивает на меня.
– Ничего. Тея уже уходит.
Аспид
Хочу свалить отсюда раньше, чем она разревется, мне не нужны эти проблемы, и она не нужна. Эту мысль я внушаю себе уже больше нескольких суток. Разве такое бывает, когда для того, чтобы помешаться на девчонке, достаточно одного взгляда? Там, в этой чертовой беседке…
Она все еще стоит напротив, злится и после минутной заминки со всей дури отвешивает мне хлесткую пощечину, привлекая к нам всеобщее внимание. Карина начинает верещать, а все, что остается мне, сжать кулаки, сесть на байк… исчезнуть. Гребаный Виталя, какого он вообще ее сюда позвал? Купидон, мать его.