Однако номархи, для видимости соглашаясь со всем, вели себя
по-прежнему, вовсе не собираясь ограничивать себя ни в чем. Что им
до родины, своя хата куда как ближе! Ах-маси, конечно же, понимал,
что за подлые твари окружали престол, и старался возвеличить
других, раздавая должности не по знатности, а по заслугам.
Вот и здесь, в полевом лагере осаждающих, была такая же история.
Кто-то из высших военачальников и жрецов, имеющих доступ к военным
секретам, поставлял ценные сведения врагу. Кто именно – сейчас
выясняли люди Ах-маси-младшего. Сам начальник гребцов немного
пришел в себя, хотя встать так и не мог – потерял слишком много
крови. Фараон лично навещал своего сподвижника, и тот улыбался,
чувствуя оказываемую ему честь. Чувствовали то и другие.
Завидовали. И однажды чуть было не отравили анхабца – это просто
чудо, что раненому юноше кусок в горло не лез и принесенную рыбу
слуги скормили собакам. Те и сдохли на следующий день в страшных
мучениях.
Поначалу подозрение пало на кашевара, но, лично проверив
походную кухню, молодой царь пришел к неутешительному выводу –
подсыпать яд в пищу мог практически любой. Кухня никак не
охранялась – вроде бы как и незачем было, а вокруг в ожидании – а
вдруг чего перепадет? – постоянно ошивались какие-то нищие
бродяжки. Вообще, дисциплинка в лагере была та еще… как и в любом
войске.
Повелитель Черной земли тут же велел выставить у кухни пост,
потом навестил Каликху, тоже с трудом оправлявшегося от полученных
ран. Командир гвардии выглядел сейчас лучше начальника гребцов, но
ненамного. Правда, порывался встать идти руководить охраной…
Фараону пришлось строго приказать – лежать! Лежать и
выздоравливать.
– С кем же ты теперь бьешься по утрам, государь? –
вздохнув, тихонько спросил Каликха.
Юный царь улыбнулся:
– А ни с кем. Некогда. Ты вот всегда был под рукой, а
теперь, увы…
– Ничего, господин мой, еще немного, и мы снова с тобой
встретимся на росной траве!
Каликха, кроме всего прочего, был неплохим бойцом – конечно, в
кулачном бою он уступал своему повелителю, но вот в том, что
касалось бросков, болевых захватов и прочего, мог дать фору любому.
Именно с ним и тренировался фараон по утрам, чувствуя, как
приливает к сердцу кровь, а в теле поселяется бодрость. Сейчас вот
не с кем стало тренироваться…