Однако в очень значительном числе норм Особенной части нет ответа на вопрос, какая форма вины необходима для наличия состава преступления; таковы, например, злоупотребление властью (ст. 109 УК РСФСР), уклонение свидетеля от явки (ст. 92 УК РСФСР), доведение до самоубийства (ст. 141 УК РСФСР) и др. Но так как без элементов умысла или неосторожности состава преступления быть не может, то отсюда непосредственно следует, что умолчание закона о форме вины не снимает вопроса о вине, а лишь требует тщательного выяснения мысли законодателя для установления необходимой для данного состава формы вины. Для разрешения этой, порой весьма нелегкой задачи закон дает несколько путей.
Прежде всего в некоторых случаях закон, не упоминая об умысле или неосторожности, вводит в качестве элемента состава указание на цель или мотив.
Так, мошенничество закон определяет как злоупотребление доверием или обман в целях получения имущества. Так, помещение в больницу для душевнобольных здорового человека закон карает в том случае, если оно совершено из корыстных или иных личных целей. Во всех этих и подобных случаях признак цели как элемента состава непосредственно предполагает требование умысла: по неосторожности стремиться к определенной цели нельзя. Следовательно, во всех случаях, где закон упоминает о цели или мотиве как элементах состава, формой вины, необходимой для соответственного состава, является умысел. Далее, требование умысла как субъективного элемента состава порой содержится в законе косвенно, в форме требования «заведомости». Так, клевету закон определяет как распространение заведомо ложных слухов (ст. 161 УК РСФСР), ложный донос – как заведомо ложный донос (ст. 95 УК РСФСР) и т. д. Во всех этих случаях для наличия состава преступления вина также возможна лишь в форме умысла. Где имеется неосторожность, там нет «заведомости», там, следовательно, нет состава клеветы или ложного доноса.
В ряде случаев вводимое в диспозицию указание на «злостность» является показателем необходимости умысла для соответственного состава. Так, ст. 158 УК РСФСР, предусматривающая злостный неплатеж алиментов на содержание детей, предполагает, несомненно, умысел (умышленный неплатеж) неплательщика. Однако не во всех случаях признак злостности обосновывает требование умысла. Так, согласно ч. 2 ст. 59