…Прошло три года, а я до сих пор помню все наши разговоры и вижу Влада во снах. Сны — это настоящая пытка, в них мы вместе. И каждый раз после сна кольцо теплеет, словно намекая — позови, и он придет. Только спустя время я научилась понимать, где была правда, а где ложь. И поняла, что не видела в нём совсем другого — настоящего Влада. Впрочем, тогда я и не хотела замечать.
Он убивал светлых магов и избавился от архимага, который помог инициировать меня. Когда казнили бывшую любовницу принца, на его лице не дрогнул ни один мускул, не было никаких эмоций, ни следа жалости. Тогда я не обратила на это внимания — девушка хотела меня убить, а надо было понять, что и меня ничто не спасет, как не спасло Камиллу — почему со мной должно быть по-другому?
Иногда кажется, что часть меня так и не вернулась из того мира, а оказалась на том самом каменном алтаре, который я все-таки заставила Оливию показать мне. Я даже не знаю, что с ней стало. Ведь если принц узнал, что она причастна к моему побегу, то он ее точно убьет, и никакое совместно проведенное детство, никакая грядущая свадьба с его лучшим другом и любовь Демьена ее не спасут. Было странно смотреть на то самое место, где мне суждено было умереть. Там у меня и отпали последние сомнения, я поняла, что Влад здесь был, и даже почувствовала его магический след.
Но, как ни странно, я ненавидела Влада не за то, что он собирался меня убить и принести в жертву — если светлый маг встречается с темным, то ничего хорошего ожидать нельзя, это прописная истина того мира. Я ненавидела его за то, что он заставил полюбить его. Я даже не заметила, как быстро мы перешагнули границу официальных условностей. Много разговаривали — нам было о чем, да и Влад был прекрасным рассказчиком. А потом все стало гораздо серьезнее, были жаркие поцелуи и наши ночи. Я не успела оглянуться, как влюбилась. Не в наследника трона, не в сильного мага, а в человека, каким он был со мной. Я влюбилась в мужчину, у которого были небольшие слабости и который позволял мне иметь свои, в человека, который каждый раз убеждал меня, что мы справимся и все преодолеем.
И в этом была величайшая жестокость Влада — он заставил меня выйти из своей зоны комфорта, заставил меня полюбить, заставил поверить в то, что у нас есть совместное будущее. Влад был первым человеком в моей жизни, которого я полюбила, и, похоже, останется единственным.