— Да, видела…
Он подумал — логику, в принципе, можно найти и тут. История
изменилась — а вместе с ней и дата основания города…
— А раньше ты бывала в том мире? В другом Усть-Кумске?
— Мне кажется — да, хотя не уверена… Это так странно, в голове —
путаница… Я позавчера написала вам сочинение, потом о нём думала… А
сегодня проснулась — и даже не удивилась, что вокруг всё другое…
Пошла в гимназию, как будто так и должно быть… И только теперь вот
вспомнила, когда вас увидела…
— Давай с самого начала, всё по порядку. Ты в сочинении
фантазировала, какой была бы Россия без революций, это понятно.
Молодец, кстати, мне понравился текст…
— Спасибо.
— У тебя там, правда, не упомянута переломная точка.
Несостоявшееся убийство Столыпина, после которого история
изменилась. Не успела написать на уроке?
— Убийство Столыпина? — переспросила Ольга. — Я вообще про него
не думала. И про переломную точку тоже. Просто воображала другую
жизнь…
— Так, подожди.
Он снова принялся размышлять.
Значит, у Ольги — чистый полёт фантазии, без привязки к реальным
историческим вехам… Но ведь в мире, который она придумала, такая
привязка существовала, причём однозначная и конкретная! Роберт сам
о ней рассуждал в гимназии…
Ну и вообще, драма со Столыпиным — очевиднейший вариант. Первый,
который приходит в голову, если подбирать момент для развилки. В
фантастике эту тему окучивали задолго до Роберта. В девяностые,
например, была известная повесть — «Седьмая часть тьмы» или как-то
так…
Да, если бы Роберта попросили назвать момент, когда история
могла раздвоиться, и дали пять секунд на раздумья, он ответил бы —
покушение на Столыпина.
Гм, секунду…
В том-то и дело — так ответил бы он, любитель исторических
парадоксов.
Он, а не Ольга!
Получается, Роберт дополнил мир, придуманный ею.
Конкретизировал, помог закрепить во времени и пространстве. Так,
что ли?
Ну и ну…
— Я в том мире была как дома, — сказала Ольга. — Как будто
именно он — настоящий, а не вот этот. Но подсознательно всё-таки
что-то помнила… Про вас и про сочинение… Было чувство — я что-то
важное записала, но забыла, где именно… Поэтому сейчас
пересматривала блокнот…
— Верно, — подтвердил Роберт, — я перескочил в ту реальность,
как только прочёл твой текст. Он сработал как ключ…
Мелькнула мысль — хорошо, что мир придумала Ольга,
интеллигентная и добрая девочка. Получилось наивно, немного
приторно («хруст французской булки», как выражаются на читательских
форумах), но всё равно приятно.