Мы сдвинули кружки, барон сразу припал к своей, по черной густой
бороде полилось вино. Подоспел половой с подносом, на котором
исходил паром поросенок, барон утерся рукавом, взялся за нож,
примериваясь, откуда лучше начать.
– Приятно встретить благородного человека в такой дыре! –
пробасил он, отхватив кусок и утаскивая к себе на тарелку. –
Поверишь ли, торчу тут уже час, и даже поговорить не с кем! Не то,
что… А ты здесь откуда?
Мне понравилось, как барон сразу и без расшаркиваний перешел на
«ты». Я помолчал, расправляясь с поросенком со своей стороны стола,
ответил:
– Ищу себя. Дядя помер, больше никого не осталось, так что мне
светила долгая счастливая жизнь на своих землях, безвылазное
счастье. Так что я бросил все на управляющего и решил посмотреть
мир.
– Вот это дело! – проревел барон, соглашаясь. – Давай за это
выпьем!
Мы снова сдвинули кружки. Вино было кислое и слишком
разбавленное, барон явно набрался где-то еще.
– Послушай, вот ты тоже человек благородный… – он запнулся,
посмотрел на меня с прищуром. – Да. Вот. Благородный, так ты мне
скажи, с кем тут можно подраться? Одни… ик… рожи презренные! А я
все жду, когда наконец… ик…
Он с силой постучал в грудь кулаком, прогоняя внезапную икоту, а
я поспешил прервать, потому как ход его мыслей был ясен: барону
хотелось подраться, но местные на провокации не поддавались. Не
исключено, что его светлость шатался по тавернам не первый день, и
его уже успели изучить.
– Но может тогда ходить куда-то еще? Где собираются достойные
люди? Есть такие места?
– В этом вшивом городишке, где даже стража разбегается при виде
благородного барона? В этой помойке? Конечно, есть. Только меня
туда… – он запнулся снова, – я не хожу туда!
Все понятно, весельчаку барону не рады ни равные, ни простые и
очень простые горожане. Заводить знакомство с таким было чревато
для репутации в дальнейшем, но – какого черта? Север же тем
временем догрыз очередную кость. Дверь открылась, в зал шагнул
высокий мужчина в светлом плаще и шляпе с таким длинным пером, что
птица, носившая его раньше, наверняка была размером с крупную
собаку. За ним шагнули еще трое, одетые попроще, но так же ярко и
со вкусом. Барон прищурился целясь, и ловко забросил кость
переднему франту на шляпу. В помещении на долгое мгновение повисла
тишина. Кто-то хохотну, но его заткнули. Франт наливался дурной
кровью, зашипел: