Разговор шёл на польском и немецком языках – то было время, когда в устах князей уже почти не звучала русская речь, когда на месте старинных православных церквей литовские магнаты возводили новые латинские костёлы, когда польская шляхта насаждала свою власть в русских землях, в случае восстаний пряталась за стенами замков, а во избежание возможного проклятия давала своим отпрыскам при крещении вторые, тайные имена…
Разговор шёл о далёкой Италии, куда молодая чета Радзивиллов планировала отбыть после улаживания всех хозяйственных дел.
– В Болонье мы не были уже больше десяти лет, – не отрывая взгляда от стола, говорил юный князь. – Управляющий просит денег. Может быть, придётся отремонтировать дворец. Надо будет пожить там немного, осмотреться.
Старая княгиня сотворила крестное знамение – с болонским дворцом Радзивиллов её связывали отнюдь не самые лучшие воспоминания. Двенадцать лет прошло с тех пор, как она вместе с покойным мужем Михаилом Казимиром побывала в Италии. Супруги посетили Рим, Флоренцию, Мантую, Парму и, наконец, остановились в фамильном дворце в Болонье. Именно в этом дворце, сломленный внезапной болезнью, и скончался Михаил Казимир. Поэтому к предстоящей поездке сына в Болонью княгиня испытывала суеверный страх.
– Да, в Литве так устаёшь от серых дождей и низких туч, от зимы, которая длится полгода, – согласилась Барбара. – Едва наступает лето, как день уже идёт на убыль. А там круглый год – тёплое море, синее небо, яркое солнце. Я бы, пожалуй, всю жизнь прожила в Италии.
Закончив мысль, Сапежанка выразительно посмотрела на несвижского князя, словно ища его поддержки, однако тот вновь занялся едой.
– Надо ещё побывать в Риме, – не поднимая глаз, вставила Ганна Катажина, – получить благословение святого отца.
– Мы бы хотели ещё поехать в Вену, – добавил юный князь, – но в Европе война, дороги небезопасны.
– Война в Европе будет всегда, – философски изрекла Катажина Радзивилл и позвонила в бронзовый колокольчик. Вошла горничная Агнешка с кофейником в руках – Катажина лично распорядилась, чтобы этот напиток, привозимый из Новой Испании, непременно подавался к столу. Впрочем, нередко гости под благовидным предлогом отказывались от угощения, вызывая колкие насмешки вдовствующей княгини.
Густой горячий аромат быстро наполнил пространство малой трапезной. Агнешка быстро и ловко разливала диковинный напиток в чашки, допустив одну оплошность: наливая кофе князю, её рука неожиданно дрогнула, и несколько капель пролилось на стол. Кароль Станислав сделал вид, что не заметил этого, однако Ганна Катажина бросила мгновенный взгляд на мужа и ещё ниже опустила голову.