Вторая возможность – это «суд божий», который заключался в испытании невиновного прикладыванием к его телу раскаленного железа, принятием яда и т. д. Кто выдерживал такое испытание без каких-либо следов на теле, тот доказывал с помощью стоявшей на его стороне божественной силы свою правоту.
Существовал и третий, более совершенный способ, в соответствии с которым одной из сторон предоставлялась возможность клятвенно подтвердить правдивость своих доводов. Такая клятва бралась с ответчика при отсутствии явно свидетельствовавших против него фактов. Сила доказательств оценивалась и подкреплялась клятвой, дававшейся другими лицами, число которых определялось в зависимости от типа конфликтной ситуации. И уже на основании этой клятвы определялась правдивость или, наоборот, лживость выдвинутых в клятве ответчика утверждений. Надежность доказательств зависела от того, насколько человек верил, что дав ложные показания, он окажется во власти злых сил.
Таким образом, казуистика и объективизм родового общества служат важными исходными точками развития права и юридической техники.
В более поздний период императорского правления (IV в. и. э.) появилось бесчисленное множество разнообразных правовых норм для оценки доказательств, которые значительно ограничивали свободу действий судей. Такое положение, если судить по широко представленным в эллинских летописных источниках примерам, привело к тому, что судьи при оценке доказательств гораздо больше обращали внимания на письменные документы, чем на устные заявления свидетелей. Допрос свидетелей и исследование письменных и других свидетельств представляли собой единственный способ получения доказательств по гражданским делам, а судебное разбирательство посредством боевой схватки или «божьего суда» по таким делам было упразднено.
Большое значение для упрочения позиций ученых-правоведов, а также и самого правоведения, имели меры, принятые римским императором Августом (63 г. до н. э. – 14 г. н. э.), которые давали наиболее авторитетным юристам право проведения судебных экспертиз. В чисто практическом смысле это означало, что заключения, в том числе и письменные доказательства, только этих юристов имели законную силу и предъявлялись на суде.
Таким образом, исторически институт признания документов «заморских земель» возник как элемент «примирительного», казуистического и формулярного права, т. е. на основе разрешения конфликта по различным правовым притязаниям, который может быть выяснен или уточнен по статуту территорий (земель, городов-мегаполисов) либо мирному договору (первоначально – на основании устных договоренностей). В дальнейшем он развивался когнитивно, ментально и производно от статутов и решений судов, отражающих волю законодателя (государства) как высшего источника права, перерастая в транснациональный правовой институт.