Она сидела перед
ним почти голая, и Кирилл мгновенно принял решение. Он ее отымеет. Она же его
хочет, это очевидно. Кажется, всё увиденное ранее было спектаклем. Для него.
Какой-то развод, организованный мужем и женой.
Плевать. Он не
собирался отказываться от приглашения. Член немедленно встал и болезненно
вдавливался в боксеры под тесными штанами. Он расстегнул ширинку, вытащил
тяжелую плоть наружу.
Маленькая шлюшка
пространным взглядом водила по комнате, как будто что-то искала.
Кирилл подошел к
ней и обхватил руками шелковую массу волос, намотал на кулак, а потом
пододвинулся ближе, расположившись бедрами напротив ее головы. Она нерешительно
подняла руку и тонкими пальцами обхватила основание члена, некрепко сжала,
как-то странно всхлипнув.
Он начал
догадываться, что она мало что понимает, когда ее сладкий ротик сомкнулся возле
его головки.
Догадался – замер…
Но тут же сдался своему бешеному желанию, которое так неожиданно взорвалось в
нем при виде этой особенной девушки. Он не понимал, что в ней такого, что
заставило его нарушить нормы морали, которые в бандите никто не ожидал увидеть.
Он никогда никого не насиловал, не принуждал.
А сегодня… Воспользовался
беспомощностью накачанной афродизиаком девушки.
Он понял, что
Андрей дал ей именно его, когда она начала смачно сосать, постанывая, явно
получая удовольствие и возводя его желание до предела. А когда ее рука
скользнула в трусики, чтобы удовлетворить собственный нестерпимый зуд, у
Кирилла сорвало башню.
Он вытащил
возбужденный донельзя член изо рта Есении, опрокинул ее на постель и стащил с
нее эти чертовы трусики, откидывая прочь, а потом раскинул ее ноги широко в
стороны, любуясь красивой, влажной, такой набухшей плотью. Наклонился и лизнул,
чуть ли не кончая от восхитительного вкуса ее влагалища.
Оно сочилось
горячим нектаром, и Кирилл безудержно вылизывал складки, вонзался языком внутрь
и мечтал трахнуть извивающуюся под его ласками девушку.
Убеждая себя при
этом, что нельзя, нельзя…
Он не хотел ее
целовать, но она кричала имя мужа, и это было невыносимой мукой. У него чуть ли
не кровь из ушей шла, когда та, которую он трахал, звала другого. Ведь это он
дарил ей сумасшедшее наслаждение!
Булацкий заткнул ее
рот своим, хаотично задвигал языком в ее рту, выпивая дыхание и дикие стоны.
Она вся сводила его с ума. Своими движениями, запахом, вкусом. Он рычал от
возбуждения и попыток сдержаться.