— Спасибо, – шепчу еле слышно, понимая, что Эмин
догадался о событиях, происходящих здесь минутами ранее без свидетелей.
Осторожно смотрю на его лицо, словно высеченное из гранита. Холодное, строгое,
с полным контролем своих чувств.
— Держись от него подальше, – бросает через
плечо Эмин, не удостоив меня персональным взглядом, и медленно спускается на
первый этаж.
Минуты три пытаюсь прийти в себя, заглядываю
вновь в свою комнату. В зеркале вижу красивую девушку с испуганными большими
глазами, и этот страх я не в силах скрыть. Часто моргаю, вспоминаю английскую
песенку, теперь можно спокойно спускаться вниз.
На столе стоят чашки, посредине домашний
торт, испеченный Галиной Ивановной. Возле моей тарелки лежит коробка с ключами
от машины. Быстро смотрю на Эмина, но он сидит возле дяди Шахида и
внимательно его слушает. Булат и папа тоже о чем-то разговаривают, первый
выглядит спокойным, собранным и никак не напоминает того психа, что совсем
недавно прижимал меня к стене, стремясь залезть в мои трусики.
— Стелла! – мама как-то слишком взволновано
произносит мое имя, внимательно всматривается в лицо, но, увидев
улыбку, расслабляется. Все мужчины вмиг перестают разговаривать и
устремляют на меня глаза. Я предпочитаю смотреть на папу, ибо остальные сильно
нервируют.
— Свеча, как и положено! – произносит отец и,
весело сверкая глазами, ставит свечку, Булат достает из карманов брюк зажигалку
и подпаливает фитиль.
— С днем рождения! – хором растягивают все гласные
буквы, только Эмин смотрит на меня снисходительно, скупо улыбаясь.
Перекидываю волосы на одну сторону, подхожу к
торту и задуваю свечу. Раздаются бурные аплодисменты, мама сразу же берет нож и
разрезает торт на равные куски. Галина Ивановна разливает горячий чай по
чашкам. Завершающий аккорд домашнего застолья отыгран замечательно, остается
только проводить гостей и свободно выдохнуть.
— Жду вас завтра! Посидим, поболтаем, только
не о делах, Шахид, – с улыбкой говорит папа, когда мы все выходим во двор.
Охрана выстраивается возле машин. Булат скучающе изучает крыши
соседних домов, Эмин с кем-то разговаривает по мобильнику.
Я, услышав папину фразу, вопросительно
смотрю на маму. Так-то праздник подразумевался без взрослых. Она пожимает
плечами. Злюсь на папино решение, ведь говорил, что не будет мне мешать, и
гневно сверлю его затылок.