Сгребаю букеты, озираюсь в поисках помощника.
Забавно, но им оказывается Булат, стоящий за моей спиной. Без слов отдаю ему
цветы. Появляется Эмин, ему вручаю часть подарочных пакетов, беру и сама оставшиеся
подарки и ухожу по-английски. Совершенно нет желания с кем-то прощаться.
— Ты садишься рядом со мною! – приказывает
Эмин, когда мы подходим к машине, а я распахиваю заднюю дверку и кидаю на
сиденье подарки.
— Но… – Булат явно против такого решения
брата.
— Я все сказал! – как отрезал, без
возможности опротестовать. И что удивительно, Булат не спорит. Я мельком кидаю
на него осторожный взгляд, парень только поджимает губы и направляется к
багажнику, чтобы положить цветы.
Спокойная езда, тихая музыка из магнитолы,
мелькание за окном огней фонарей – все убаюкивает как колыбельная и я засыпаю.
4 глава
Булат
— Она
уснула, – зачем-то сообщаю Эмину, который даже не смотрит на зеркало заднего
вида, чтобы взглянуть на девушку.
— Хорошо, –
спокойно реагирует брат. Всегда собранный, жадный до лишних слов. Хрен его
поймешь в коротких фразах.
— Эмин…она
мне дорога.
— Доучись,
Булат, потом и поговорим о твоих чувствах, – бросает на меня быстрый взгляд,
все свои мысли и эмоции держа при себе. Если отец не скрывает свое неприятие, то
Эмин занимает нейтральную позицию.
—Я женюсь на
ней! И мне плевать, что подумает семья!
— Нельзя не
учитывать интересы семьи, Булат. Семья – это опора любого человека.
— Отец
против, все будут против того, чтобы я привел в дом христианку, к тому же по
своему выбору.
— Булат,
твой отец против, потому что Савицкий ему дорог, они дружат с самого детства и
пронесли эту связь сквозь года и расстояния. Ты должен его понять.
— Ты ведь
тоже против?
— Я? –
отрывается от дороги, смотрит на меня внимательным взглядом, усмиряющим, ибо
чувствует мою нервозность. – Мне все равно, Булат. Главное, чтобы ты выучился,
приехал домой и смог обеспечивать семью. У меня и своих дел выше крыши, некогда
разбираться еще и с вашими проблемами.
— Отец все
равно не поменяет своего мнения.
— Ты докажи
ему, что перестал поддаваться своим эмоциям и пороть горячку.
— И стать
таким же скучным, как ты? – ехидничаю, наблюдая, как ожесточается лицо Эмина.
Черты лица становятся резче, глаза сужаются, смотрят перед собой, в них
появляется налет холодности. Губы сжимаются в тонкую линию, на виске пульсирует
вена.