Где милые бранятся-веселятся.
Над тобой я сегодня хозяин,
Пусть дурак, но тугая мошна,
Захочу, полетит в воду Разин,
И бросать его будет княжна.
Надо всех разделить на бумажники,
Толстой кожи, шевро, дерматин,
По натуре все бабочки-бражники,
Как ни пыжься – конец всем один.
Или всем дорогие бумажники,
Только родился, держи, «крокодил»,
Все одинаковы – девочки, мальчики,
Всем им напишут: родился и жил.
На ровной площадке совсем без оградки
Есть две пирамидки – там муж и жена,
Любили друг друга они без оглядки
И дата ухода из мира одна.
Не сказал о Японии сонник,
Видно, сон мой чего-то мудрил,
Вот сижу и смотрю в «Панасоник»
О проблемах российских Курил.
Иголкою кактуса сделал укол
И кактусом стал, как ни странно,
А если б я шприцем себя уколол,
То стал бы тогда наркоманом.
Он крест тащил по жизни этой,
То словно посох, то дубину,
Шел по тропе в стихах воспетой,
Потом вдали в тумане сгинул.
Настроенье сравнить можно с хреном,
Щиплет глаз и противно во рту,
Будто я капитан в море пенном
И не ждут меня в дальнем порту.
Есть в больницах палаты шикарные
И лежат в них больные богатые,
Так же стонут за доллары рваные,
Как и все пациенты горбатые.
Я клад раскопал неразменных рублей,
В земле не оставлю – ведь я же не грек,
Все деньги отдам я на счастье людей —
Яиц накуплю, как магнат Вексельберг.
Моих грехов счесть невозможно,
В грехе был зачат, жил в грехе,
Я не скажу, что я безбожник,
Я – воробей у храма на стрехе.
Влюбляться осенью приятно,
Весь мир одет в один наряд
И только встретится внезапно
Та, чьей улыбке будешь рад.
Я не подвластен злой гордыне,
Но я влюблялся сотню раз,
И каждый раз душа вдруг стынет,
И сердце бьет как в медный таз.
Душа лишь нежная услышит
Любви такой к себе призыв,
И улыбнется та, что ближе,
Подхватит музыки мотив.
Все страсти мира кину в ящик,
Зажгу свечу, смотрю в окно,
И каждый что-то к себе тащит,
И наша жизнь одно кино.
Я в мире хрустальном частенько живу,
Там все, как в придуманной сказке,
За ваше здоровье бокал подниму,
На солнце смешав разноцветные краски.
Готов скакать и днем, и ночью,
Лететь в ворота и в кольцо,
Надут и бит я полной мощью,
И всем знакомое лицо.
Сколько в жизни я помню себя,
У меня был всегда сеновал,
Извини, не скажу, что тебя
Мне во сне сеновал напевал.
Ночь. Луна. Тишина. Сеновал.