и Манифест 1816 г. Большая часть не только его находит ничтожным, на проповедь похожим, но даже смешным, и только что с сохранением некоторой благопристойности то объявляют. Вот, почтеннейший благодетель мой, каким духом лучшее общество наше напитано.
Сегодня К. был у меня и спрашивал, правда ли, что тариф все разрешающий подписан, что сие весь город утверждает. Я показал ему одно число последнего собственноручного письма вашего и сказал, что в сем письме нет о том ни слова, и он заключил, что сие все… вздор из большой книги московского вранья. Другой посетитель из сиятельных и украшенных уверял меня, что министерство внутренних дел отошло к министерству полиции и что г. Калинин сделан главным директором почт. Слухи о возвышении и восхождении министра юстиции не вообще, однако же, равную во всех радость производят, ибо здесь стали уже известны некоторые пристрастные его действия, особенно же по делу кн. Белосельской с купцом Стариковым…
Вот, почтеннейший благодетель, что ум мой осужден ежедневно слышать, а сердце, слыша, скорбеть. Не могу того скрыть от вас, как по беспредельной моей к вам любви, так и по чувствам верноподданных… государя нашего, к которому преданность ваша сердечная равно мне известна. Остается всеми, принадлежащими к … молить и просить господа сил и всякие мудрости, чтобы он отца отечества нашего укрепил и осиял ими и дал ему совершить великое дело восстановления государства, которое, быв в продолжение нескольких лет терзаемо внешними врагами, изнуряется не менее того внутренними, у которых отечество – чрево, а побуждения – всякого рода и нравственные и физические сладострастия.
Анализ приведенных выше писем показывает, что перлюстрация корреспонденции в начале XIX в. принимает всеобъемлющий характер и является важным элементом политического сыска в России. Об этом свидетельствует последнее, 8-е письмо Д. П. Рунича к О. П. Козодавлеву, которое, по сути дела представляет собой политический меморандум об умонастроениях в Москве и С.-Петербурге в 1815 – начале 1816 г.
Обращает внимание на себя и тот факт, что почтовое ведомство было подчинено Министерству внутренних дел, выполнявшему контрразведывательные функции.
Еще 5 сентября 1805 г. предполагалось на время отъезда Александра I в действующую армию создать принципиально новый орган «высшей полиции» – межведомственный комитет, который в делопроизводстве называли либо «Комитетом по делам высшей полиции», либо, по дате создания «Комитетом 5 сентября 1805 г.». В его состав должны были войти министры военно-сухопутных сил, юстиции и внутренних дел.