Лишь кровать трещит, когда она на мне!
Жжет сильнее острого перца
Секретарша – голубка моя,
Даже носом колется в сердце,
Вот как страшно любит меня!
Секретарша притворилась привиденьем,
На кладбище за мной ночью шла
И меж крестов безумнейшим паденьем
Сомкнула враз в бессмертие тела!
У секретарши я обмазал кремом тело,
Не парфюмерным, сливочно-клубничным,
И так лизал ее, что просто обалдела,
В общем свиданье стало самым романтичным!
У секретарши потерялась вдруг юбчонка,
Всю ночь протанцевала на столе,
Неужто снова хочет сделать мне ребенка,
Как и год назад в безумном феврале?
У подножья гор над морем
С секретаршей блудной сплю,
Лишь телом сладостным накроет,
Как я опять ее люблю!
Мы с секретаршей любим поиграть
В двух птичек, кабинет как будто клетка,
Любовь бежит из тел, как та же благодать,
Лишь в дверь стучит какой-то хам, но очень
редко!
И под столом, и на столе, в морских волнах,
В любых кустах и на железной люстре,
Как птичка с секретаршей сделав взмах,
Я достигал с оргазмом сладость чувства!
Добыл губами стоны секретарши,
А носом самый звонкий вскрик,
Не буду говорить, что было дальше,
И кто, куда, и чем в кого проник!
С безумным чувством мы опять в сугробе
С секретаршей долбимся впотьмах,
Жена ночами раздвигает часто ноги,
Но я с женою как-то сник и чуть зачах!
Моя жена – мое же наважденье,
Как только секретаршу я долблю,
Как в дверь она стучит с остервененьем,
Сводя всю композицию к нулю!
Я с секретаршей скрылся на Гавайях
И нас прошиб безумной силы ток,
Порой мы до сих пор во снах летаем,
Друг друга пристегнув за поводок!
В постели шепчет секретарша: В морду дать бы,
Опять к жене потащишься разбойник,
Эх, видно, не видать мне славной свадьбы,
А я молчу, соплю, долблю ее как слоник!
Порою места я себе не нахожу,
Но в секретарше точно знаю место,
Оно понятно даже и ежу,
Как дорожат им юные невесты!
Молчит секретарша, молчу с ней и я,
Мы долбимся очень тихонько,
За дверью нас ждут дорогие друзья,
Скрипит только старая койка!
Что за дух у секретарши в страстном теле?
О, подружка, я отчаянно кричу!
Пускай даже на кактус мы присели,
Долбясь с тобой, я не пожалуюсь врачу!
Вдруг жена в Бразилию примчалась,
И на пляже с секретаршей нас нашла,
Она плакала, а я терзался в жалость,
Хоть и дрожали на песке тела!
О, небо, твой дракон из двух голов, —