Еще через двадцать минут Юсси начинает рисовать в блокноте машинку, объясняя что-то Егорычу на пальцах.
– Ну что, натренировались? – бурчит шеф.
– Про максималы спросите, про максималы, – торопит Андрей.
– Максималы? – удивленно поднимает бровь Петр Егорович. – Насколько я понял, здесь речь, кажется, идет о какой-то машине. Но я еще не уверен, хотят ли они ее продать или купить…
Наше автотранспортное предприятие рождалось скоропостижно и в муках. Из-за спешки в его уставе можно было вычитать подобные перлы: «В правление делегируется по одному человеку от каждой из двух сторон-учредителей – итого три человека». Но вот финны привезли нам первую подержанную «вольвушку», и работа закипела.
Как оказалось, на максималах Егорыча беды не закончились. За первые полгода работы на тягаче полетели кардан, коробка передач и двигатель.
– В этом есть и светлая сторона, – утешал я Андрея. – Теперь у тебя практически новая машина.
Андрей вертел в руках счета за ремонт и плакал крупными солеными слезами.
Последней каплей горя явился интернациональный экипаж. Финны настояли на том, чтобы одним из водителей был дальний родственник Сеппо – алкоголик Пентти, который тут же стал оказывать разлагающее действие на своего русского коллегу Петю.
Петр и раньше-то не был трезвенником. А теперь под руководством финского тезки и вовсе стал пошаливать. Расписание рейсов машины, как у парусной шхуны, целиком зависело от игры стихии. Чтобы выезд состоялся, требовалась ситуация, когда хотя бы один из водителей был трезв. А предсказать это заранее было непросто. Тем более что пили они почти всегда вместе.
– Заведи себе гадалку или астролога, – предложил я Андрею.
Андрей выругался матом, а потом извинился.
Даже при счастливом стечении обстоятельств, когда машина трогалась с места и без поломок доезжала до границы, ни один рейс не обходился без сюрпризов. Как-то раз наши «пентти» прикрепили сверху на фуру ящик водки, не зная, что таможенный пост оснащен видеокамерой слежения на мачте. Когда через пять часов мы с Андреем приехали на границу платить штраф, таможенники все еще хохотали.
В другой раз водилы умудрились потерять «матка лупа» (разрешение на проезд грузового транспорта по финской территории). Эту самую «матка лупа» им выдали в гараже в полиэтиленовой папочке. Через двести пятьдесят километров, когда они добрались до границы, она таинственно исчезла.