Вика надела темные очки и медленно побрела домой. Время от времени останавливалась, доставала из сумочки стандартный бланк отказа и перечитывала снова и снова: «…не уверены, что по истечении срока пребывания в Канаде вы покинете территорию страны».
Интуиция ее обманула. Все планы рухнули. Так бывает, когда слишком на что-то рассчитываешь.
Вика достала мобильный и набрала номер Семена. Они знали друг друга целую вечность, приятель всегда проявлял интерес к ее делам и никогда не отказывал в моральной поддержке.
– Мне очень, очень плохо, – простонала она в трубку.
– Водки? – без колебаний предложил Семен.
– Водки, – подтвердила Вика.
– В каких декорациях? Будничных или творческих?
– Поясни.
Семен деловито кашлянул:
– Будничное распитие водки – это дома на кухне. Творческое – с шашлыком в хорошей компании. У тебя на вечер планов нет? Мы с друзьями собираемся на дачу к Рыжему на все выходные. С нами хочешь?
Волина кивнула в трубку.
– Ты с нами, говорю? – переспросил Семен.
– Да.
– Тогда через пару часов заеду. Оденься по-спортивному, буду тебя по лесу водить.
Семен появился как обычно, секунда в секунду, веселый и румяный. Ему цветок в петлицу и шапку набекрень – был бы вылитый Иван Бровкин.
Всю дорогу до дачи – а это без малого три часа – Вика ныла о своей неудаче с визой. Семен стойко выслушивал ее стоны, кивал сочувственно и не пытался приободрить – он знал, что в таком состоянии жалость и утешения только взбесят подругу. К концу пути Вика утомилась от собственных причитаний и стала с интересом поглядывать по сторонам. На место прибыли, когда уже стемнело.
Дача представляла собой старый обшарпанный дом с убого обставленными комнатами и стоявшим внутри затхлым запахом.
– Ха-ха, – Вика поднялась по ступенькам на крытую террасу и зашептала Семену на ухо: – У меня такое ощущение, что я оказалась в дешевом фильме ужасов. Компания молодых придурков приезжает в заброшенный уединенный домик, камера делает наезд на покосившиеся ворота, затем берет общий план. Сарай, деревья, огород, чучело. Местечко неприятное, и все же сильных негативных эмоций не вызывает. Но с наступлением темноты окружающие предметы меняют свои очертания. Воздух дрожит зловещим маревом грядущей опасности. А дом будто бы оживает, превращаясь в мыслящее существо, единственная цель которого – поглотить неразумных путников.