Ах да…
Я ведь снова человек. Не нурр. Ну
хоть что-то в этой жизни осталось хорошего. Хотя, если подумать, с
чего бы мне становиться человеком, если последний миг, который
остался в моей памяти, был тесно связан с собирателем душ? А в
предпоследний я совершенно четко планировал сдохнуть, причем
желательно до того, как до меня доберутся каратели?
У меня вдруг спину осыпало
морозом.
Да нет. Не может быть!
Я с некоторым трудом выпростал из-под
одеяла неимоверно тяжелую правую руку, с недоумением воззрился на
смуглое, волосатое и на редкость мощное предплечье. Неверяще
дотронулся кончиками пальцев до горы бинтов, наложенных на горло.
Попытался ругнуться. Вздрогнул, услышав сорвавшийся с губ
сдавленный сип и подозрительное бульканье в глотке. После чего
обессиленно уронил руку обратно на постель и снова закрыл
глаза.
Воспоминания из прошлой жизни
накатили лавиной, и я тихо захрипел, в деталях припомнив свой
последний день в облике Рани. Бешеную гонку по подземельям,
короткую схватку с карателями, рухнувший у моих ног полутруп с
жадно вцепившимся ему в глотку Изей. Мимолетное торжество,
перемешанное с болью и тоской по погибшим улишшам. И слабую, едва
теплящуюся надежду в словах, в которых, на первый взгляд, не было
ничего необычного.
Все твое — мое…
Я с трудом сглотнул комок в
изувеченном горле.
«Изя? Ули?»
Однако на мой зов никто не отозвался.
Хвост, вопреки всему, не отрос, словно внезапно разучился это
делать. Присутствие нурра обозначилось лишь легким зудом в районе
копчика и еще большей слабостью, от которой сознание снова начало
куда-то уплывать. А что касается Ули, то один-единственный
мыслеобраз от него все-таки пришел и был полон бесконечной,
выматывающей, воистину смертельной усталости, в которой
проскальзывали вина и сожаление. Мол, прости, хозяин. Я сделал, как
ты просил, но на большее меня уже не хватило.
Ох, Ули…
Будучи не в силах помочь ни себе, ни
ему, я представил, как прячу в ладонях измученного, едва дышащего и
такого же истощенного мышонка, после чего все-таки не выдержал и
провалился в темноту.
Однако на этот раз тьма оказалась не
такой беспросветной, как раньше, поэтому даже во сне я видел
стремительно сменяющие друг друга картинки, образы, мысли, эмоции.
Как несколько сумбурный, не особенно качественно снятый, но
достаточно подробный фильм о человеке, которого я недавно убил.