; расцвет формально-юридической методологии связан с именами профессоров А.Д. Градовского и Н.М. Коркунова
57; профессором А.В. Романовичем-Славатинским был введен комплексный историко-догматический метод
58. Развитие методологии науки государственного права по двум направлениям – социологического и юридического позитивизма – обусловило формирование двух теоретических школ, по-разному решавших вопрос о предмете и в конечном счете – о системе отрасли. Вместе с тем государствоведы были едины в главном: в выборе общей парадигмальной основы теоретических исследований – полного отказа от копирования наукой системы Свода законов. Важно заметить, что ученые периода 1860–1890-х гг. отрицали не столько саму систему Дюгамеля, сколько ее структурно-содержательную зависимость от Свода. Наука начала рефлексировать по поводу своей собственной системы, впервые была осмыслена эволюция методологии от комментаторского и описательного «законоискусства» к теоретическому позитивизму. Важно заметить, что учеными конца XIX в. были поименованы те губительные изъяны, к которым приводила связанность науки государственного права «системой» Свода. Во-первых, такой подход к системе отрасли и науки стал «тормозом» для их успешного развития и привел «к полному упадку догматической разработки русского государственного права»
59. Во-вторых, он делал невозможными какие-либо теоретические обобщения, сводя материал к пересказу содержания Свода законов
60. В-третьих, копирование системы Свода препятствовало научному осмыслению государственного права как самостоятельной отрасли и области научного знания, поскольку в Своде содержались законы, относимые не только к государственному праву
61. В-четвертых, система Свода бесконечно устарела и не могла уже удовлетворять ни требованиям теории, ни потребностям практики
62.
Что же касается самой системы Дюгамеля, то наука государственного права на данном этапе столкнулась с куда более серьезным недоразумением, нежели привязанность этой системы к Своду. Недоразумение это методологического порядка, проистекающее опять же из обстоятельства безоговорочной рецепции германской государственно-правовой традиции. Дело в том, что в германской юридической науке само разделение государственного устройства (Staatsverfassung) и государственного управления (Staatsverwaltung) применялось не к государственному праву в строгом смысле этого слова, а ко всему публичному праву. Ввиду этого раздел государственного управления включал в себя все направления управленческой деятельности государства, регулируемые как государственным, так и административным, и финансовым, и так называемым военным, и судебным правом. Вопросы же государственного права в узком смысле слова исчерпывались содержанием отдела государственного устройства. На это прямо указывает профессор Н.О. Куплеваский. Вот что он пишет по этому поводу: «Разделение