Я считаю, это правда, что ребенок все слышит и понимает, еще не появившись на свет. Я много читала во время беременности, в том числе вслух, разговаривала с Сашей… Возможно, это все ерунда. Но, к примеру, я перед ее появлением смотрела сериал «Декстер» про маньяка, работающего в полиции экспертом по крови. И с некоторых пор моего ребенка так и тянет к «расчлененке» и рассказам о кровеносной системе.
Иногда это даже удобно. «Саша, мне сегодня брали кровь из вены. Если ты поторопишься домой, я покажу тебе ранку», – пробую я последний способ в попытках уговорить ребенка не тормозить на каждом шагу по дороге из сада. И она тут же нетерпеливо летит к подъезду. Надеюсь, просто станет медиком.
А еще на последнем месяце беременности мне жутко захотелось на концерт органной музыки, на который я с удовольствием и сходила. И сейчас заметила, что Саше очень нравится слушать орган. Теперь мы стараемся ходить в соборы на концерты, когда бываем в Европе. Правда, восхищение у нее прежде всего вызывает тот факт, что это «страшная музыка». Во время прослушивания органа Саша вечно воображает какие-то ужасы, хотя ее глаза светятся от счастья и какого-то невероятного любопытства. Видимо, два события все же как-то соединились в одно.
Как видите, я стараюсь с определенной долей юмора относиться ко всему, что привлекает ребенка. Жизнь и общение с родителями и другими людьми скорректируют все интересы, взгляды и желания. Главное – давать как можно больше правильных эмоций и информации, чтобы у малыша было из чего выбирать и формировать себя как личность.
К слову сказать, я в детстве вселяла в маму надежду, что стану врачом, а сама мечтала стать ветеринаром и устраивала на балконе лазарет. Я часами разрезала и снова зашивала плюшевые игрушки, ставила им игрушечные капельницы и поила воображаемыми микстурами. Мысли о врачевании прошли у меня, как только я попрощалась с детским садом и научилась писать рассказы. Мамина надежда довольно быстро переквалифицировалась. Так еще в 7 классе школы я стала журналистом.
Чувство юмора, взаимодоверие и определенная доля здорового цинизма были основой наших взаимоотношений в семье, когда я была ребенком, и я уверена, что именно этих компонентов очень часто не хватает многим в общении с детьми. В отличие от ряда своих знакомых я не боюсь рассказывать родителям или сестре все о своей личной жизни. Я знаю, что меня всегда выслушают, при необходимости дадут нужный совет, но всегда примут мое решение. И поддержат, даже если оно окажется не совсем верным. Если дети боятся делиться с родными своими переживаниями или радостями, разве это можно назвать нормальными отношениями в семье? Если близкие обижаются на добрые шутки и с агрессией воспринимают все новости, неужели это не говорит о наличии психологических проблем между людьми?