– Папа, я тебя люблю! – Вика схватила пакеты с йогуртом и помчалась к себе в комнату. Знает, что мама ворчит, когда едят не на кухне, но нарочно, нарочно злит. Вот как сейчас.
– …Что с твоим заказом? – Мария закрыла дверь в спальню. Вика самозабвенно смотрит детские фильмы. Уроки сделаны, йогурт есть, папа дома, что ещё нужно для счастья?
Павел чуть не прижал ладони к голове, с такой силой туда ворвалась память. Память обо всём, что случилось за этот день «здесь». И то, что пришлось звонить и чуть не оправдываться, что нет возможности приехать, и счастливая Вика, которая всю дорогу от школы рассказывала про то, какая она там умная, и скучно, ску-у-учно, и что такого щенка видела из окошка, папа, может мы всё-таки заведём собаку? Ну пожалуйста! Пожа-а-алуйста! С мамой я сама поговорю!
Взрослая уже. В том смысле, что всё прекрасно понимает, и уже рассуждает так серьёзно, что оторопь берёт. Не торопись, Вика, а? Второго детства ведь не будет.
– Может, не пропал ещё, – сообщил Павел сухо. Пропал, железно, и следующий уже могут предложить кому-то ещё. Начальнику зачем рисковать такими клиентами? Павел отличный столяр, слов нет, но жена им вертит как хочет…
– У меня было важное совещание. – Ого, да она почти оправдывается. – Прости. Завтра узнай, хорошо?
Они редко обнимались. Теперь – редко. И уж не приведи бог при ребёнке! Хотя Вика очень тактичная, многое уже знает о причудах взрослых отношений, и не любопытствует. При том, что во всём остальном нос суёт – успевай только ловить! И вот – Мария обняла его. Павел чуть даже не отшатнулся, так всё неожиданно.
– Вика, – позвала Мария. – Детское время кончилось!
– Да, мамочка!
Можно и не следить. Сейчас Вика вздохнёт, выключит видео и телевизор, и помчится в ванную – умываться. И сама потом ляжет спать. Дисциплина!
– Ты странно себя ведёшь, – заметил Павел, когда Мария его отпустила. – Что случилось?
– Мы всё ещё муж и жена. – Мария смотрела пронзительным, нестерпимым взглядом. – Или уже нет?
– Да, – ответил он, что означало «нет». Но сказано было другое, и сказано было вслух. И что-то защемило внутри, Павел даже прижал ладонь к груди – там, где сердце.
– Я была неправа. – Она всё поняла, подумал Павел. Естественно, трудно не заметить, что все мысли о другом. – Прости.