– Ты сошел с ума! – пролепетала она, отступая к стене. – Тебя поймают! Меня видели, когда я входила в этот дом!
– Видели? – мужчина криво усмехнулся. – Надо же, какая незадача! Только я тебе не верю, ты мне несколько раз повторила, что проскользнула сюда незамеченной! Но даже если тебя кто-то видел – это не играет никакой роли, потому что меня-то тут нет!
– Как – нет?!
– А вот так: нет – и все. Я сейчас вообще в другом городе, у меня там важные дела. Так что извини, дорогая, ты больше не получишь от меня ни копейки…
Мужчина замахнулся и ударил блондинку молотком. Она заслонила лицо руками, и первый удар получился слабым, но он ударил еще раз и еще…
Женщина уже не могла кричать, она хрипло, тяжело дышала, кровь стекала по ее лицу, глаза из голубых сделались темно-серыми, а потом они вообще потеряли цвет, стали мутными и непрозрачными, как грязное стекло. Ноги у женщины подогнулись, она упала на кафельный пол, пару раз дернулась и затихла.
Мужчина стоял над ней, тяжело дыша, как будто только что пробежал большую дистанцию или сделал большую и важную работу.
Впрочем, в каком-то смысле так оно и было.
– Вот так, – проговорил он, пристально разглядывая бывшую блондинку. – Ты думала, что сможешь обставить меня?
Надежда глубоко вдохнула влажный, пахнущий свежей зеленью воздух и зажмурилась от удовольствия. Только на мгновенье, потому что в следующую секунду она передвинулась на скамейке так, чтобы ноги попали на солнце.
Конец мая, солнце светит ярко, но не жарит. И как соскучились все по теплым дням за долгую унылую зиму!
Ночью прошел сильный теплый дождь, и теперь растения благодарно тянулись навстречу весеннему солнцу. Деревья раскрывали клейкие листочки, трава бодро топорщилась, с Надеждиной скамейки была видна большая круглая клумба нарциссов – желтые, белые, махровые. Как красиво…
Надежда лизнула мороженое с ностальгическим названием «Как раньше» и усмехнулась про себя. Ей не показалось, что вкус такой, какой был раньше, в детстве или в юности. Но возможно, это оттого, что раньше все казалось вкуснее. Так или иначе, в данный момент она вовсе не хотела брюзжать и вздыхать по прежним дням.
Надежда Николаевна вообще никогда так не делала – что толку, только характер портить. И если честно, то ничего такого особенно хорошего и не было раньше, только что были все моложе и, если перефразировать классика, «лучше качеством».