– Говорят, сердечный приступ.
– Ну, это бывает… ладно, с этим понятно. А ты мне вот что скажи: что происходит в пятой квартире?
– В пятой? – на этот раз в голосе управляющего прозвучал настоящий испуг. – В пятой ничего не происходит. Что там может происходить? Вы же сами знаете, Аглая Виленовна за городом проживает, у зятя, а в квартире у нее никого, полный порядок…
– Никого? – грозно переспросил баритон. – Как это – никого, если оттуда какой-то шум доносится?
– Шум? Не может быть!
– Не может?! Ты что же, мне не веришь? Я что же, по-твоему, вру?
– Нет, разве же я посмею… я никогда себе не позволю… если вы какой-то шум слышали – так это, может, сквозняк или так, какие-нибудь звуки… да я знаю, что это за звуки, – это, наверное, пылесос шумит, там ведь Зульфия раз в неделю по средам пылесосит…
– Пылесос, говоришь? А почему на прошлой неделе оттуда ковер выносили?
– Ковер? – управляющий поперхнулся, закашлялся, потом все же проговорил: – Да, действительно, выносили ковер. В чистку его отдали. В химическую чистку.
– Испачкался, что ли?
– Ну да…
– А что это он испачкался, если в квартире никто не живет?
– Ну, пыль-то все время есть, даже когда никто не живет… вот и решили его почистить, чтобы все в полном порядке было, если хозяева вернутся…
– Вот и я о том же думаю, – в голосе второго собеседника прозвучала угроза, – вот и я хочу, чтобы все было в порядке, когда хозяева вернутся. Ты не забыл, Константин, какая важная персона в этой квартире проживает?
– Нет, не забыл, как можно… Аглая Виленовна, она… она такая женщина…
– Она, может, сама по себе не такая уж персона, но кто у нее зять – это ты должен помнить!
– Я помню… я непременно помню…
– Вот то-то! А то, я смотрю, ты начинаешь забываться! Начинаешь чувствовать себя большим начальником! Начинаешь тут хозяйничать, как у себя дома!
– Что вы, я никогда… я ни за что… я ни в коем случае… я себе ничего такого не позволяю…
– Смотри у меня, а то живо вылетишь с должности! И еще с тяжелыми последствиями! А дворника этого чтобы сегодня же выгнать! Чтобы я его больше не видел!
– Слушаюсь…
Сверху донеслись удаляющиеся шаги. Должно быть, человек, который распекал управляющего, удалился, тот остался один и проговорил, ни к кому не обращаясь:
– Вылетишь с должности! С тяжелыми последствиями! Фу-ты ну-ты, тоже мне, птица перелетная!