– Ну что, Шахидка, натурально выходит? – спросил Лопырев у Шахзоды Гафуровой.
Шаха опустила глаза и покраснела.
– Не знаю. Я танцев живота никогда не видела.
– Ну да, ну да, у вас же на эти танцы только мужики смотрят.
– У нас в Узбекистане их нет. Мы другие танцы танцуем.
– Покажи!
– Не буду!
– Ну, покажи!
– Сказала – не буду.
– Ну, Зада, покрути задом!
За Шахзоду вступилась Настя Беленькая – Ум, Честь и Совесть нашего класса, как называет её наша директриса.
– Отстаньте, идиоты!
Идиоты отстали. С Честью и Совестью они стараются не связываться – себе дороже. Им и без Шахзоды было весело. А Шахзода забилась в толпу девчонок, вся в слезах. Она готова была провалиться сквозь линолеум спортзала. Как я её понимаю! Я бросила блокнот на скамейку и пошла её утешать.
Бедная Шаха, ну и досталось же имечко. Может, среди узбеков оно и ничего, но среди русских – полная жп! Если родители собирались эмигрировать в Россию, зачем называть ребенка таким именем?!
– Шишка! – догнал меня Клещинский. В руках у него был мой блокнот. – Это чё, ты нас нарисовала? Смотри, Лопырь, какой ты угарный!
– Покаж! Ой, а сам-то – та ещё красава!
– Отдай, Клещ, это моя вещь, – возмутилась я.
– Ой, да ты у нас не только художница, ты ещё и рифмоплётка, – сострил Лопырев. – Подари на память!
– Не могу.
– Чёй-то сразу «не могу»? Ты что, жадина?
– Не жадина! Это конспект урока в рисунках, я Адольфовне должна сдать.
– Шишка, ты совсем отлетевшая или чё? Да это же подстава в чистом виде! Она же нам всем двойки влепит и родичей вызовет!
– Блин, я как-то не подумала…
– Потому что у тебя вместо башки шишка, которой ты ударилась на всю голову!
Клещ стал выдирать листки из моего блокнота и прятать себе в карман. Я промолчала – что тут скажешь? Ведь и правда, подстава бы вышла.
– А теперь изобрази, как мы тут делали разминку. Давай быстро, пока Адольфовна не вернулась.
Но изобразить я ничего не успела, потому что ровно на этих словах в зал влетел Дрюня Царьков.
– Шухер, пацаны, фюрер вернулся!
Пацаны метнулись к шесту, отцепили его, но в суете грохнули об пол. На секунду все замерли в немом ужасе. Сутягин нашелся первым. «Не ссать, пацаны, делай как я», и стал перепрыгивать через шест на одной ноге туда-сюда. «Бабы, быстро, изображайте приседания!» Девчонки, где стояли, там и присели, вытянув руки.