– Ладно, надо бы вызвать скорую для этого бедняги, – вздохнул
Дарк. – Мы успели вовремя.
– Нет, не успели, совсем не успели. Просто эта тварь пока сама
боится убивать, – невесело заключил Хантер.
– Значит… в нем еще осталось что-то от человека?
– Это не имеет значения. Запомни! «Истинным» вампирам уже не
помочь.
Наслаждаясь обостренным чутьем, Евгений отчетливо слышал голоса,
паря в ледяной вышине. Серп полумесяца казался ближе и крупнее. Все
воспринималось, как в одном из видений, где он не то парил, не то
тонул. Эти сны пугали в детстве, потому что часто полет превращался
в бесконечное падение.
Теперь же он свободно летел и радовался, что отделался от
«охотников». Очевидно, только до следующей ночи. Его гонка на
выживание началась по-настоящему.
На проводах раскачивались вороны, под ними гудел проснувшийся
город, а с неба летел мокрый снег. До вечера оставалось еще немало
времени, и Евгений истерически радовался, разглядывая свое
отражение в стекле витрины.
«Может быть, все, что произошло вчера – просто ужасный
сон?» – думал он. И раньше ему приходилось блуждать в кошмарах
по запыленном улицам запретного града, в котором царил вечный мрак.
И раньше чудились языки пламени и ощущение полета. Сон, все только
сон, который бесследно прошел. Слишком реальный сон. Еще оставалась
слабая надежда, Евгений с большей охотой поверил бы, что сходит с
ума. Но два месяца – достаточный срок, чтобы убедиться в
реальности превращений. Ночью – монстр. Днем – человек,
изнывающий от отчаяния и одиночества.
Днем голод проходил, даже свет не резал глаза. Единственное, в
чем по-настоящему нуждался Евгений, были ответы. Ему требовался
кто-то, способный объяснить творившиеся с ним ужасы и помочь
вынырнуть из тягучего рабства бесчеловечных желаний.
«Они меня убьют. Охотники найдут меня. Но раньше я кого-нибудь
убью. И еще этот голос, который зовет…» – думал Евгений, и его
вновь обуял страх. Казалось, точно он поселился на перекрестке двух
миров, как между молотом и наковальней. Он и его темное отражение.
Нахлынула волна паники, и перед глазами разверзлась черная бездна.
Будущее отрезала острая бритва неопределенности. Пространство
съежилось до размера зрачка и исчезло в вулкане красных глаз,
наполненных болью и тоской.
Внезапно мир зловеще растекся пикселями и растрескался, как
поврежденный монитор. Люди и машины исчезли, только вороны
неизменными стражами города покачивались на проводах. Евгений
испуганно сжался, озираясь по сторонам.