Евгений брел по катакомбам, содрогаясь от голода. Внезапно
болезненно обостренный слух прорезал слабый писк. И он увидел
крысу, с отвращением говоря самому себе, ненасытному зверю внутри
себя:
– Ну, конечно, куда же без этого…
В следующий миг он уже сцепил когти на покрытом серой шерстью
тельце: зверек не успел спрятаться. Истошный писк погибающего
существа затерялся под каменными сводами. Клыки погрузились в
отвратительную плоть, добираясь до крошечных артерий. Долгожданный
глоток – через миг вся выпитая кровь выплеснулась наружу.
Горло свело судорогой.
«Не прошли с тобой киношные штучки. Нездоровая пища, да? Только
человеческой крови тебе надо, да? Как пил кровь у мамы с отчимом
все эти годы, никчемный лентяй, так и будешь пить кровь людей
теперь? Да? Любили же они говорить, что я у них крови попил немало,
да, любили. Ну, что, теперь и правда пью. Договорились они,
допридумывались! Лентяй… на серебряную медаль шел, лентяй, который
кровь только пьет. Да что уже теперь!» – посетовал Евгений,
отбрасывая кишащую блохами крысу, отчего его едва не вывернуло еще
раз. Даже в страшных снах он не мыслил, что докатится до такого. Не
докатился, природа вампира не разрешила. Голос в голове, хозяин,
требовал выпить досуха именно человека. Убить.
Но в катакомбах больше не было живых существ. Мертвых, к
счастью, тоже. Евгений уже не удивился бы встрече с зомби или
крокодилом-мутантом. Он оказался в каменном лабиринте, не
представляя, в каком мире. Ноздри потянули затхлый воздух –
никого. Только слабые дуновения доносили невнятное смешение запахов
города.
«Стоп! Если есть дуновения, значит, где-то есть и выход!» –
быстро осознал Евгений. Обратной дороги он бы уже не нашел, к тому
же вблизи моста караулил охотник. Пришлось идти вперед. В последнее
время он двигался только вперед и вперед. А возможно, по кругу, как
вагончик на американских горках.
Евгений попытался встать на ноги, выпрямиться в полный рост, как
подобает разумному существу, но помешал низкий свод, да еще
накатывала давящая слабость. Вампир без чужой крови капля за каплей
терял силы.
– Надо идти… Идти, хотя бы ползти, – убеждал себя
Евгений и продолжал путь, ориентируясь по потокам подземного ветра.
Путь? Скитания. Для пути нужна хотя бы иллюзорная цель. Хотя
цель-то была, до безумия простая и исконно животная – выжить.
Сохранить себя.