Прежде того «мы», которое оказывается следствием взаимной любви «я» и «ты», существует более изначальное «мы», предшествующее различию субъектов и способное пережить их забвение. Это изначальное «мы» витально и функционально. Так же спонтанно, как человек вскидывает руку, чтобы отвести удар от своей головы, он протягивает руку другому, чтобы удержать его от падения. Восприятие, чувствование, телесное движения участвуют в этом, но помощь, оказанная другому, не есть результат обдумывания: она спонтанна. Человек замечает ее не до того, как ее оказать, но лишь тогда, когда уже ее оказывает. Как если бы до того, как отличаться друг от друга, «мы» были членами друг друга.
Интерсубъективность проявляется не только в спонтанной взаимопомощи, но и в некоторых других формах, в которых совершается общение чувств. Обратимся к Максу Шелеру, который различал общность чувства, чувство товарищества, психическое заражение и эмоциональную идентификацию[31].
Общность чувства и чувство товарищества равно представляют собой интенциональные ответы. Они предполагают схватывание объектов, которыми порождается чувство. В общности чувства два или более человек сходным образом отвечают на один и тот же объект. В чувстве товарищества первый человек отвечает на некоторый объект, а второй отвечает на явленное чувство первого. Так, примером общности чувства может служить скорбь обоих родителей по умершему ребенку, а чувство товарищества будет испытывает третий человек, тронутый их скорбью. Другой пример: в общинном богослужении общность чувства имеет место постольку, поскольку поклоняющиеся Богу сходным образом затронуты Им; а чувство товарищества имеет место постольку, поскольку некто побуждается к поклонению Богу молитвенным настроем других людей.
В противоположность этому, психическое заражение и эмоциональная идентификация имеют не столько интенциональную, сколько витальную основу. Психическое заражение означает, что мы разделяем эмоцию другого, не отдавая себе отчета в объекте эмоции. Человек ухмыляется, когда смеются другие, даже если не знает, чему они так веселятся. Человек становится угрюмым, когда другие рыдают, даже если не знает причины их горя. Наблюдающему за больным передается чувство острой боли, выраженное на лице страдальца. Видимо, именно такое заражение служит механизмом массового возбуждения во время паник, революций, бунтов, демонстраций, забастовок: во всех тех случаях, когда исчезает личная ответственность, порыв берет верх над здравомыслием, снижается уровень интеллектуального мышления и преобладает готовность подчиняться лидеру. Нет нужды говорить, что подобное заражение может провоцироваться преднамеренно, подготавливаться, эксплуатироваться политическими активистами, предпринимателями, религиозными и особенно псевдорелигиозными лидерами.