Игорь покосился с усмешкой.
– Не беспокойся, всё с ней в порядке.
Ночной поезд | 4
Окно казалось наглухо закрытым, но от него растекалась приятная чуть влажная прохлада. За стеклом мелькала темно-зеленая пелена ночного леса, и струились ленты проводов.
Впервые в жизни еду в поезде…
Я успела проклясть все поезда вселенной за то время, пока мы загружались в четырехместную кабинку, что сейчас за моей спиной, и пока ругалась с Джеком и его приятелями, но… возможно, в этом заглушенном утробном громыхании, мерных толчках и бегущих деревьях что-то есть. В каком-то фильме говорилось, в ночных поездах рождается философия… Кажется, я начинаю в это верить.
Шепот:
– Привет.
Я испуганно обернулась.
Майя. И по лицу невольно расплылась улыбка.
–
Четырьмя часами раньше я сидела в жалком уголке нашего купе, возле двери. Ноги на койке и обхвачены руками, лоб упирается в колени, а позвоночник больно трется о стенку. Дверь открыта, но всё равно здесь ужасно душно, на лице липкая испарина, и я чую кислый запах пота.
Кроме меня в купе еще шесть человек. Развязные и шумные мужчины, в том числе долговязый Зимин, «викинг» Хоньев и «римлянин» Игорь. Все сгрудились вокруг бледного хлипкого столика, навалились друг на друга и играют в карты, периодически отпуская похабные шуточки на мой счет. Из телефона, лежащего на столе, сыплется уродливая музыка.
На верхней полке напротив меня лежит Джек. Лица не видно, но кажется, его в этой жизни всё вполне устраивает.
В какой-то момент он лениво приподнялся на локте, немного нагнулся вперед и махнул мне рукой:
– Принеси кофе, а?
Я возмущенно воззрилась на него. Мало того, что он затащил меня сюда, мало того, что он строит какие-то сомнительные планы вместе с этим отребьем – он вздумал считать меня за служанку?! Всё равно что за кораблиста. Да чтоб он сдох. Кстати. Похоже, он больше не боится брать напитки из моих рук. Наивный дурак.
– А может, чай, дорогой? – красноречиво улыбнулась я, и Джек понимающе кивнул. На этом конфликт и был бы исчерпан, но для сторонних слушателей наш разговор имел совсем иной тон. Оторвавшись от карт, Хоньев подмигнул мне: – А нам чего-нибудь покрепче захвати? Ну, ты понимаешь.
Я смерила этого увальня взглядом, от которого у него должен был вывалиться кишечник.
– Да ладно тебе, – удивился он, – всё равно же пойдешь.