На дальнем курсе, вдоль лесной стены
По светлым льдам красавицы зимы
Темнело тучами и, солнце заслоняя,
Бежало стадо, ходу прибавляя.
И звук его, кричащий и орущий,
Распространялся над лесною пущей.
Там обезьян огромные отряды
Неслись по полю, будто так и надо.
И удивительно, что в серой массе звери
(Увидел кто – не смог бы в то поверить)
Все были с ликом человека разным,
Бессмысленным и мерзко безобразным.
Съедали заживо и сосны и берёзы,
Смеялись плача, проливали слёзы.
Безумная толпа сметала всё и вся.
Топтали белый снег, истошно голося,
Друг друга яро грызли не на жизнь,
Взбивая лапами и кровь свою, и слизь.
Совокуплялись тут же без стыда,
Губили всё живое без следа
И превращали красоту природы
В ничто они своей породой.
И окружили быстро всю больницу,
Хотели влезть в окно, схватить за лица.
Решетки лишь преградою им были,
Иначе всех они бы истребили.
И мчались быстро, без задержек и помех
Скорее дальше, обезьянивая всех.
Он видел их сквозь свет окна прозрачный —
Страшны плоды их бесноватых странствий.
Ни солнца, ни надежды – всё в печали,
Там грязь и вонь, вороны лишь кричали.