– Мы приняли решение, – шагнув вперед, заговорила женщина. – Тебя ждет долгая дорога вечности.
Дориан понимал, что женщина работает на камеру, возглашая слова, которые войдут в историю. Она его предала.
– Каждый человек заслуживает право на смерть, – ответил он.
– Легенды не умирают.
Дориан обернулся и на долю секунды задумался, не обратиться ли в бегство. Так его и запомнят – по его последним действиям. Он вошел в гробницу, миновал каменный фасад и ступил в судно. Мерцающее серое марево стен отразило бусинки огней, сияющих у пола и потолка. Последние лучи солнца угасли в оставшемся позади тоннеле, и свет внутри исполинского зала перестроился. Ряды труб нескончаемо уходили вдаль, сколько видел глаз. Все они были пусты. Первая труба в ряду с шипением медленно открылась, и Дориан зашагал к ней. Быть по сему.
Едва закрывшись, труба тут же открылась вновь, и Дориан выбежал из усыпальницы. Темное небо со всех сторон озаряли сполохи. Поморгав, он обнаружил, что стоит посреди пустынной улицы в другом паутинном городе. Взрывы казались куда обширнее прежних. Рушился буквально весь город, и Дориан увидел корабли, нисходящие с небес.
А потом он снова оказался в бескрайнем зале с трубами. Теперь все они были заняты. Слоун побежал по длинному коридору. В ужасе увидел, как атланты, его народ, пробуждаются, с криком выскакивают из труб и погибают. Поток людей казался бесконечным. Как только умирал один, в трубе формировалось новое тело на смену, и бесконечный цикл смертных мук повторялся заново. Бросившись к пульту управления, Дориан принялся манипулировать с язычками белого и зеленого света, омывшими его ладонь. Надо остановить последовательность возрождения, положить конец их адским пыткам. Они могут никогда не проснуться, но он в состоянии обеспечить их безопасность. Он солдат. Это его работа… его долг.
Слоун отошел от пульта управления, и снова оказался на наблюдательной палубе корабля. Внизу проплывала синяя, зеленая и белая планета. Земля. Небеса ее были чисты, а земля внизу хранила девственную неприкосновенность. Ни городов, ни цивилизации. «Чистый холст. Шанс начать заново».
Дориан обернулся и снова увидел усыпальницу, но не зал с трубами. Он находился в помещении поменьше, всего с двенадцатью трубами, и все они были пусты. Дориан моргнул, и в центральной трубе появилось тело – доисторический человек. Он снова моргнул, и появился другой человеческий предок.