Теперь уже нет смысла их считать. Я ступила
одной ногой на неверный путь. У меня ещё есть шанс сойти. Но девочка, просящая
о помощи именно меня!.. Почему только именно меня?
Через весь зал к нам спешил её отчим.
Теперь его уже ничто не останавливало. Он шёл за своей жертвой.
– Есения, идём!
Она отпрянула от него, глядя широко
раскрытыми глазами. Неужели её глаза могут стать ещё больше? Стоит лишь поселиться
в них страху. Он просто чудеса способен сотворить с тем, кем управляет! Но
Есения…
Мне стало жаль её.
Я снова – плохой психотерапевт.
Даже здесь в такой обстановке под рюмкой
водки не могу расслабиться. Так кто же я есть? Терапевт или женщина? Только что
с вожделением смотрела на мужчину, а сейчас готова его растерзать, лишь бы он
не приближался к этой девочке, не пугал её так сильно, как мог. И что такого
может происходить между ними? Я теряюсь в догадках.
Вдруг меня осеняет. Девочка несовершеннолетняя
в ночном клубе с подносом в руках! Она, что, здесь работает? Яна говорила
что-то про стриптиз. Подросткам такое разрешается?
– Есения, идём со мной! – требовал Глеб.
Голос звучал спокойно, и он явно сдерживал себя. Но Есения протестовала.
– Нет! – воскликнула она. – Я никуда с
тобой не пойду!
– Есения, не глупи. Идём. Здесь тебе нечего
делать.
– Ах, вот как? – она бросила на него
ненавидящий взгляд. – Ты же сам меня сюда притащил! Теперь хочешь увести?
Меня словно током прошибло. Этот человек привёл
сюда девочку-подростка? В заведение, где полно пьяных лиц неадекватного
поведения!
– Ты говоришь правду, Есения? – спросила я,
не удержавшись.
– Да, – она лихорадочно закивала головой. –
Пожалуйста, помогите мне!
– Но чем я могу тебе помочь? – я, действительно,
не знала этого.
– Заберите меня! Увезите отсюда! Я больше
так не могу! Этот человек… – она кивнула в сторону Глеба, – он надо мной
издевается. Он… он… Я даже не могу рассказать всего, что он сделал!..
Она закрыла лицо руками. Плечи её затряслись.
А потом внезапно кинулась ко мне. Я инстинктивно выставила вперёд руки, защищая
свои границы. Но Есения пробила их и попала в мои объятия. Тогда я сломалась.
Обняв её и погладив по голове, словно
ребёнка (а именно такой я её и воспринимала в эту минуту), я гневно посмотрела
на Глеба.