– Как ты узнала обо мне? – задала я вопрос, который задавала до неё всем
своим клиентам. Пока насчёт Есении я не была уверена, что могу и её своей
клиенткой назвать. Я не люблю работать с подростками. Они почти всегда убегают.
Сначала от своих матерей, потом – от меня. Не выдерживают. Потому что всегда –
одно и то же. По крайней мере, в их сознании. И тогда возвращаются к себе,
чтобы снова почувствовать себя значимым. Пусть ненадолго. Психотерапевтов может
быть много. Родная мать – одна. Её никто не заменит.
– Колледж, в котором я учусь, находится напротив вашего офиса, –
объяснила Есения. – Вас там многие знают. И я тоже слышала кое-что.
– Значит, ты студентка? – для меня это оказалось неожиданностью. –
Сколько тебе лет, Есения?
– Шестнадцать. Скоро будет семнадцать. Я закончила девять классов школы
и поступила в колледж культуры на отделение изобразительного искусства. Сейчас
учусь на первом курсе.
Всё логично. Но в моём представлении выглядела она моложе своих
потенциальных сокурсников. Возможно, дело в её болезненной привязанности к
матери, делающее её инфантильной даже внешне. Школьница, не старше.
– Тебе нравится учиться?
– Нет. Это не то, чего бы я хотела.
– А чего бы ты хотела?
– Чтобы мама оставила меня в покое. Но пока мне не исполнится
восемнадцать, это невозможно. Я нахожусь под её опекой.
– А что с твоим отцом?
– Они с мамой развелись. Несколько лет назад. Я его плохо помню.
– Сколько тебе тогда было?
– Лет тринадцать.
Похоже, она лукавит. Либо не отдаёт себе отчёт в том, что говорит.
Возможен и ещё один вариант – она пережила сильнейший стресс, и теперь психика
пытается защитить её от рецидива. Но в любом случае это повод задуматься о том,
стоит ли мне ввязываться в это дело. Психика подростков очень подвижна. А
воображение может быть опасно бурным. Каждую их фразу следует проверять на
достоверность. Зачастую они сами не отслеживают свою речь, и вскользь брошенные
фразы могут рассказать о многом. Но, глядя на Есению, у меня создавалось
впечатление, что её фразы тщательно продуманны и выверены. Возможно, она давно
к этому шла и потому сейчас говорит практически без запинки. Но каждое слово –
почти как плевок. Она хотела бы сказать это своей матери? Для чего тогда она
здесь? Ей, действительно, нужна помощь или это всего лишь желание переключиться
на другой объект?