(Мф. 25: 36). И в них содержится исчерпывающий ответ на вопрос: «Зачем заниматься тюремным служением?» Так заповедовал Христос. Это не красивая поза и не высокая мораль. Это действительность. Это жизнь. Должно быть, именно так ответила на допросе у императора Диоклетиана святая Анастасия Узорешительница. Ее казнили, растянув над костром между четырьмя столбами. По преданию, тело святой Анастасии осталось невредимым.
«Преступлением» святой Анастасии была не попытка утешить узников, а вера во Христа, ради которой она делала то, чего не могла не делать. И все же к узникам, а не, скажем, к старикам или детям святая Анастасия шла неслучайно, как неслучайно и сегодня многие волонтеры идут именно к осужденным. Таков парадокс христианского отношения к человеку: тот, кто с виду меньше всех достоин любви, как правило, больше всех в ней нуждается.
* * *
Наталия Леонидовна Высоцкая, руководитель общества милосердия в тюрьмах «Вера, Надежда, Любовь», посвятила тюремному служению едва ли не полжизни. Она рассказывала:
– Мне седьмой десяток пошел, я для осужденных уже как мама или бабушка. Но каких трудов стоило обрести этот «статус»! Сейчас могу сесть рядом с каждым из них, потрепать по голове, а то и легонько по затылку дать, в шутку, конечно. И они спокойно отреагируют. Но когда двадцать лет назад мы только начинали ходить в тюрьмы, на такой контакт я не рассчитывала – это было бы неправильно истолковано: заключенные видели во мне женщину, и это очень мешало. Я тогда горячо молилась, чтобы Господь меня поскорее состарил, и за несколько лет полностью поседела. И когда впервые в тюрьме мне сказали «бабуля», полегчало…[1]
Напрасно я, повинуясь журналистскому долгу, допытывался:
– Наталия Леонидовна, и все-таки. Что дает тюремное служение вам самой? Какой внутренней перемены это требует?
Наталия Леонидовна смотрела на меня, как добрый учитель на несмышленого ученика:
– А ты приходи к нам волонтером – и сразу все твои вопросы отпадут сами собой.
Рождество Христово
7 января. Кем бы мы были без Рождества?
Думаю, я, как и многие, по-своему приучен помнить о Рождестве – полотнами Эль Греко, повестями Диккенса, стихами Пастернака. В каком-то смысле я к Рождеству даже привык, что логично: западная (в широком смысле слова) цивилизация исторически сформирована христианством; оно вроде и так везде – так зачем на него еще обращать внимание? Но большое видится на расстоянии, и, чтобы самому себе напомнить, какого масштаба событие произошло две тысячи лет назад в Вифлеемской пещере, можно просто представить, а каким был бы мир вокруг меня без Рождества, то есть без христианства?