Первый Вселенский собор продолжался два с половиной месяца и закончился победой сторонников «единосущия». Был составлен Символ веры, под которым подписались почти все, даже семнадцать арианских епископов.
Говорят, император Константин считал собор в Никее главным делом своей жизни. Наверное, он думал, что примирил враждующих епископов перед лицом Бога, не догадываясь о том, что и после этого собора противоборство никейцев с арианами будет продолжаться еще не одно столетие…
Во время собора император сидел среди епископов на некотором возвышении, на позолоченном кресле, как бы закрепляя за собой сан первосвященника и символизируя в своем лице две власти империи – светскую и духовную.
Так между государством и Церковью зарождался союз, который по сложности оттенков и полутонов в истории не случайно получил название «симфония властей».
Церковь с надеждой и верой приняла объятья христианской империи и, как пишет историк А. В. Карташев, ее тонкому организму приходилось часто «похрустывать» в этих объятиях.
Евсевий Кесарийский, написавший самые что ни на есть восторженные панегирики Константину Великому, отмечает в своих сочинениях его излишнюю доверчивость к людям. Константин действовал и мыслил масштабно, его планы были грандиозны, и ему было просто недосуг вникать в нюансы человеческих отношений, психологию подданных.
«Человеколюбие и добролюбие, искренность веры и прямодушие располагали василевса доверять людям, бывшим, по-видимому, христианами и под маской притворства старавшимся снискать истинное его расположение. Доверяя же им, иногда совершал он недолжное», – пишет Евсевий Кесарийский, намекая на то, что императора нередко обманывали и епископы, и самые близкие люди.
После того как император Константин отметил свой пятидесятилетний юбилей и прошли торжества виценналий – двадцатилетия царствования на троне, началось крушение его личной жизни.
Семейные отношения – самая темная и, возможно, самая «неблагословенная» часть биографии императора Константина.
С Фаустой у них было шестеро детей – три сына и три дочери, но императрица всегда очень ревниво относилась к старшему сыну Константина, Криспу, которого воспитала Елена.
Крисп рано стал постоянным помощником отца в сражениях и во многом был похож на Константина, считался его преемником.