Алиса сидела на стуле, прижав колени к груди и обняв ладонями кружку с чаем. Она задумчиво смотрела в окно на блики фонарей, разрывающие темноту, и медленно моргала от усталости.
Денис ел остывшую пиццу.
— Что заставило тебя выбрать такую работу?
— Обстоятельства. Жажда мести.
— Мести? Кому? За что?
— Всему миру. Это хреновая история о преждевременной гибели моих родителей. Можно я опущу подробности?
— Хорошо… — она перевела взгляд с окна на Дениса. — И как? Отомстил?
— Условно. Но стало немного легче.
— А почему сейчас продолжаешь этим заниматься?
Денис усмехнулся про себя и не стал рассказывать ей о невозможности покинуть “Фобос” по собственной воле.
— А почему бы и нет?
Алису передёрнуло.
— Я делаю мир чище.
— Не знаю… Для меня ценность человеческой жизни бесспорна и однозначна. А преступников необходимо судить по закону.
Денис безуспешно попытался подавить смешок:
— Милая, если бы владелец бизнеса по работорговле не мозолил глаза кому-то сверху, он никогда не был бы осуждён. Он прекрасно себя чувствовал и работал при поддержке силовых структур. И только чьё-то корыстное желание сделать себе имя на громком деле стало причиной свершения условного правосудия. Ну… И наш захват подлил масла в огонь, — он всмотрелся в её печальные светло-карие глаза, — В противном случае, ты бы сейчас была где-нибудь в Турции или… Ладно. Не думай об этом. Просто пойми: официальное правосудие — ручной зверёк. Реальный мир никогда не был безопасным и честным. Во все времена творились жестокость и несправедливость.
Алиса нахмурилась:
— Я наивная дурочка, да?
— Ты наивная, но совсем не дурочка. Нас всех так воспитывали: в стремлении к миру и благости. Но суровая взрослая реальность без сожаления разбивает наши хрупкие идеалы в один миг.
Допив чай, Алиса охнула:
— Ты умял целую огромную пиццу!
Денис хмыкнул:
— В последний раз я ел около полудня. Просидел весь вечер в подъезде. И полчаса назад занимался сексом. Как думаешь, сколько я должен есть, чтобы подкармливать свои натренированные сто килограммов?
— Да уж…
— А ты? Не притронулась совсем…
— Нет аппетита. Я вообще мало ем.