Нет, не из-за потерянного дохода он грустил. Денег заработать
можно снова… И пасеку восстановить, пусть и не такую огромную, но
все же… Пару пчелиных семей удалось уберечь от пожара…Только вот
ради чего? В могилу их с собой не заберешь…
Жену, впавшая в какое-то странное апатичное состояние после
смерти ребенка, в котором она души не чаяла, несмотря на попытки
Глеба Георгиевича вернуть ей интерес к жизни, тоже недолго
протянула… Через пару месяцев ушла вслед за сыном, бросившись со
скалы…
Вся жизнь… Вся жизнь князя, сгорела за несколько часов… Не
старый еще, только-только перешагнувший через пятый десяток лет
мужчина, остался один… Ни семьи, ни Рода, ни желания…
Была мысль продать поместье, переехать в столицу, и доживать
свои дни там, где ничто не напомнит о надежде… Вспыхнувшей, подобно
падающей звезде и так же скоротечно погасшей…
Но… Могилы жены и сына, не отпускают… Князь, чуть было не
последовавший вслед за родными, стоя в родовом склепе, вдруг
осознал – пока он жив, его любимые тоже будут жить… Пусть лишь в
его воспоминаниях…
- Но, волчья сыть! Пошли! – зычный голос Акима, единственного из
слуг, кто наотрез отказался покидать князя, когда тот дал остальным
холопам вольную и отпустил на все четыре стороны, в очередной раз
разорвал тишину лесной дороги.
Глеб Георгиевич пропустил момент, когда возок свернул с тракта в
сторону поместья, витая мыслями где-то там, в бесшабашной молодости
и счастливой зрелости… До дома осталось всего ничего. Пара верст до
Рыхляевки, да потом еще версты три до усадьбы.
- Ух! Я вам! – Очередной щелчок кнута.
Но вместо того, чтобы ускориться, возок, рыскнув из стороны в
сторону, резко останавливается. Глеб Георгиевич едва не слетает с
жесткой скамьи от внезапного толчка…
- Аким, ты чего это? Вожжами пользоваться разучился? –
раздраженный задержкой, Глеб Георгиевич, решил приоткрыть дверь
возка и выяснить, чего это конюх вытворяет.
- Вашсияство… - Аким, грузный мужичонка, неопределенного
возраста в волчьей шубейке и треухи, кряхтя спрыгивает с козел. –
Кони встали, и ни идут ни в какую… Гляну, можа дорога опять
завалена… - Чуть поклонившись, конюх направился вперед, посмотреть,
что же там так напугало коней, что они встали.
- Ваше сиятельство! – Глеб Георгиевич еще не успевает вернуться
на свое место, как откуда-то спереди доносится взбудораженный крик
Акима. Причем, судя по тому, что он четко выговорил правильное
обращение, не проглотив по привычке буквы, случилось что-то из ряда
вон выходящее… - Ваше сиятельство! – Крик повторился.