Безутешный бывший муж и отец, был безутешен и раздавлен, до
момента пока не увидел останки жены и дочери. Затем слёзы резко
высохли, он странно присмирел и покинул полицейский участок без
объяснения причин. Задерживать его не стали, побоялись светящегося
знака и спокойного: «Дело Ордена». Ласик, конечно, не Лига и
обладает правами нейтральной территории, но вставать на пути у
орденца, желающих не нашлось.
После этого момента Сиергал ничего не помнит. Очнулся он, через
несколько недель, уже в это самой келье. Маленькой искусственной
пещерке в громадном комплексе базы.
Произошедшее могло бы остаться заурядным преступлением, ну или
максимум перерасти в «дипломатическое недоразумение». Все свидетели
погибли, ионная волна разрушила банки данных близлежащих сканеров —
изобличить злоумышленников не как.
Но СМИ Ласика взорвались шокирующими новостями: Сошедший с ума
псион Лиги ворвался в дипломатическое представительство Империи
(это такое, напичканное нехилыми охранными системами, здание) и в
одиночку расстрелял более тридцати высокопоставленных чиновников. У
них там как раз какой-то слёт проходил.
Естественно никто не рассказывал репортёрам были ли среди
погибших легаты, но Сиергал вернулся с кейсом. В котором, по мимо
дип-почты и секретных данных, лежало семнадцать воронёных
Максов.
Похвастаться таким оружием могут единицы. В безвыходном
положении легат обычно впадает в «припадок ярости» и справиться с
ним способна лишь группа одарённых, усиленная командой специально
обученных бойцов.
Мор вдруг осознал что людей, сразу с двумя Максами, можно
пересчитать по пальцам одной руки во всей Лиге. Именно поэтому в
его простое: «повезло» - практически никто не верит.
С тех событий прошло уже около года, Сиергал упорно продолжал
жить отшельником.
- После разборок, в момент короткого просветления, меня схватила
полиция. - Продолжал разом помолодевший мастер, последнюю часть
разговора он ходил по комнате с горящими глазами и что-то
пристально высматривал. Походка отличалась плавностью, а движения
отточенностью. - Суд длился один день, вина была очевидной,
приговор — смерть. Казнь провели через неделю.
Оруженосец усиленно ковырялся в личкоме. Когда мастер очередной
раз повернулся, Мор продемонстрировал ему фото нарытое в хрониках:
женщина обнимающая маленькую девочку.