– Подумаешь, Байрон! В седле сидел по-любительски, – так он отозвался, когда я ему сообщил, что чуть было не вступил в переписку с внучкой великого поэта и большого любителя верховой езды. (Историю эту я передоверил рассказать собрату-литератору Ярославу Голованову на страницах «Комсомольской правды»).
Потом знаток спросил:
– А вы где сейчас состоите?
– В группе Возрождения.
– Возрождения чего?
– Это в Центре всемирной литературы.
– Ах, вот как! – и лицо знатока осветилось.
– Значит вы служите в Департаменте коннозаводства.
– Не коннозаводства, а всемирной литературы. Ренессанс изучаем… барокко…
– Так ведь в этом здании находился прежде Департамент коннозаводства. И, между прочим, жила Марья Александровна.
– Какая Марья Александровна?
– Дочь Пушкина, – объяснил знаток.
– Она же была замужем за директором департамента и одно время имела там казенную квартиру. С нее, с Марьи Александровны, Лев Николаевич Анну Каренину писал. Вот был конник!
– Кто был конник?
– Лев Николаевич. Правда, конного дела он как следует не знал, но в лошадях все же разбирался.
Так говорил знаток. А у меня родилась идея. Спрошу-ка я у наших китов, осознают ли они, какие ступени попирают, в каких стенах спорят о барокко. Придет моя очередь поставить вопрос: «А вы что думаете?» И сам Тацит смиренно скажет: «Поскольку мы не компетентны в данной области.» И даже Скобелев дрогнет. А я предложу тему «Насущные проблемы изучения литературно-иппической истории». Краткие тезисы: «Верно ли Шекспир оценил коня? Хорошо ли Байрон держался в седле? И знал ли Толстой толк в лошадях?».
Как только началось заседание с обсуждением моих конно-критических тезисов, профессор Скобелев, который командовал группой Возрождения, сказал по обыкновению:
– У кого будут вопросы?
Будто в самом деле обсуждались какие-нибудь очередные проблемы барокко!
– Если позволите, – произнес тут Тацит и продолжил: – Думает ли автор коснуться воззрений Платона на управление упряжкой коней?
Платон! При чем же здесь Платон? Оставалось прибегнуть к обычной в таких случаях, проверенной со студенческизх лет, формуле:
– Данной проблемой мне заниматься не приходилось.
В самом деле, если ты ни бум-бум, не надо мямлить «Не знаю»… Скажи с достоинством: «Проблемой не занимался». Помогает.
– И уж заодно, – подключился Воронцов-Дашков, – что вы, молодой человек, думаете о культе ве’гковой езды п’ги Неаполитанском дво’ге?