Светка подала Данилу чашку и села, сдвинув ноги, положив ладони на колени. Оценила быстрым взглядом произведенное впечатление.
– Верю, – проворчал Данил. – Семиклассница, втайне мечтающая о физруке… Похоже. Тебе хоть сказать, как его замочили?
– Ну?
– Со всеми признаками заказного. Но у него, радость моя, в кармане была германская боевая пушка с патроном в стволе, и я верю ментам, что – не подброшенная. Совершенно ни к чему им такое выдумывать… Он у тебя в свое время ни о чем таком не мечтал?
– Не припомню что-то, – сказала Светлана. – Тюфяки, сам знаешь, бывают двух видов – одни комплексуют, набивают карманы стволами-кастетиками, а другие и на это не способны. И наш Ваденька был из последних.
– А позволь-ка, я у тебя спрошу форменное идиотство… – сказал Данил. – Мог он оказаться «внедренкой»? Нашей, понятно, не штатовской… Что бы ты про такую версию сказала?
– Что тебе лечиться пора, – она рассмеялась. – Нет, Данил, это уж и впрямь шизофрения с выкрутасами… Чтобы так играть, нужно быть лучшим опером всех времен и народов – только кто бы такого уникума внедрял в вашу паршивую контору? Этаких суперменов к какой-нибудь Хиллари подкладывают, не ниже… Или мажордомом к британской королеве.
– Да я и сам так думаю, – сказал Данил. – Просто приходится крутить на пустом месте откровенную шизофрению… Ничего такого не замечала? Ну, знаешь ведь, детективы читала, да и с папулей до семнадцати жила…
– Еще бы. Тебе «Устав противодиверсионных мероприятий» процитировать?
– Сам наизусть знал когда-то, – сказал Данил. – Я про Вадьку.
– Ну откуда мне знать? У нас ведь в последние полгода отношения были кафкианские и редкие. Приползет раз в месяц на рогах, поплачется, возжелает нежной любви – вот и любишь его из жалости, если никого другого в постели нет. Потом, проспавшись, выскальзывает в дверь, воротя от меня стыдливо мордашку… Вот и все отношения. Ну, набивался обратно, конечно, только я им сыта выше ушей. Мне, Данила-мастер, волк нужен, чтобы по воскресеньям или там по пятницам еще и колотил по почкам, когда подниму хвост, – вот тогда я буду почти примерная супруга… Знаешь, когда меня в девятом классе папсик отмудохал приемчиками за одного прапора, я, как путняя, три недели не трахалась. В таком вот ключе.
Данил оглядел «скромную учительницу младших классов» и тяжко вздохнул: