Агликано кивнул, оглядел покрытое грязью поле и сказал:
- Тренировка отменяется. Всем сбор. В полдень в полковом лагере
пройдет общее построение, на котором будет зачитан царский
указ.
- Началось? - спросил Рунольв.
- Да.
- Когда выступаем неизвестно?
- Думаю, что сразу. Выдвигаемся к Рамайну, а с утра начинаем
переправу.
Виниор развернулся к нам и приказал строить роту. После чего мы
вернулись в лагерь, собрали ротное имущество и стали готовиться к
построению.
Заметив, что мы пакуемся, нашему примеру последовали соседи, и
вскоре суета охватила половину полка. Забегали солдаты, завозились
обозники, и лагерь стал напоминать разворошенный муравейник. Но
лично меня это не касалось. Взводом занимались сержанты, на которых
можно было положиться, а мои личные вещи и палатку собрал Эльвик.
Оставалось только ждать, и я присел под раскидистый молодой дубок,
где меня окликнул вестовой из штаба.
- Господин корнет, разрешите обратиться? - рядом остановился
молодой, не старше шестнадцати лет солдатик, видимо, сын полкового
ветерана, которого родитель определил на службу с испытательным
сроком.
- Разрешаю, - я кивнул ему.
- Господин корнет, а не подскажете, где найти командира
роты?
Я огляделся. Агликано нигде не видно.
- Нет его. А что ты хотел?
- По приказу майора Фаркудо разношу по ротам свежую почту.
Говорят, скоро выступаем, вот и спешу по всем подразделениям
пробежать.
- Если письма, давай мне. Они не пропадут.
- Спасибо, господин корнет.
Без споров вестовой отдал мне связку писем, и я просмотрел
адреса. Шесть капитану, и все от женщин, запах дорогих духов
ощущался сразу. Три братьям Виниорам, потертые и залапанные
конверты, наверное, из дома. Сержантам и солдатам пять, серые
треугольники. А в самом конце еще два, которые были адресованы мне.
Мои первые письма на службе, одно из дома, от отца, а другое от
мэтра Маскро, который все-таки ответил, и пока было немного
времени, я передал чужие письма Рунольву, а сам занялся прочтением
своих.
Весточка от родителя было короткой. Все хорошо. Зиму пережили.
Следопыт Тео передавал мне привет и сообщал, что нашел две пещеры,
в которых есть древние рисунки, а в горах он видел женщину, которую
описал отцу, и в ней барон опознал мою мать. А так-то на севере без
изменений. Тишина и размеренное течение жизни.