Вскоре потянулись кварталы более европейского облика – «чистая половина» столицы, былая витрина просвещенного правления покойного султана. Здесь уже красовались не одни только рисованные агитки, но и афиши кинотеатров (где перемешались кадры из золотого фонда советской кинематографии с безыдейными поделками Голливуда).
Вот только с одним из кинотеатров ночью определенно приключилась беда – высокие витрины выбиты напрочь, вход окаймлен широкой полосой копоти. Опытным глазом Мазур определил, что сюда, несомненно, шарахнули не одну бутылку с «коктейлем Молотова».
– Контрреволюция, – сердито нахмурясь, пояснил Ганим. – Враги широко пользуются невежеством и отсталостью народных масс, тяжелым наследием султана. На афише была девушка в купальнике, и какие-то фанатики ночью… На главном базаре давно уже шептались, но точной информации не поступало.
Мазур хмыкнул:
– У вас там что, мало агентуры?
Понизив голос, Ганим с грустью проговорил:
– На главный базар не хватит никакой агентуры, товарищ…
Мазуру в это охотно верилось – он сам там бывал пару раз. В самом деле, необозримая барахолка, исполненная определенной экзотики. Правда, он не углублялся в самые дебри лавчонок и мастерских – ему категорически запретил тот же Ганим, печально поведавший, что в сердце Большого базара может, пожалуй что, пропасть без вести не то что одинокий чужеземец, а целый взвод гвардейцев вместе с парочкой джипов.
Той же нешуточной экзотики был исполнен и один из султанских дворцов в центре города, к чьим главным воротам подлетели машины – и смирнехонько встали под прицелом двух тяжелых пулеметов, установленных за аккуратными стенками из мешков с песком, а также двух орудий серьезного калибра, принадлежавших шестиколесным броневикам «Саладин», замершим у ворот на манер египетских сфинксов.
Бдительная, хотя и недолгая проверка документов. Обширный внутренний двор с бездействовавшими третий год беломраморными фонтанами поразительной красоты. Повсюду солдаты в черных и красных беретах, еще парочка «Саладинов», пулеметы на треногах.
Султан, понятное дело, был тираном, сатрапом и осколком феодализма. Однако дворцы для него строили прекрасные, ничуть не напоминавшие угрюмые бункеры, и денег на это не жалели. Залюбоваться можно было белоснежным зданием с узорчатыми башенками, изящными куполами, каменным кружевом галерей и россыпью колонн. В голову поневоле лезла всякая чепуха касаемо джиннов, знойных красавиц в прозрачных покрывалах и злых магрибских колдунов.