Мышкин задумался. Шеф, сопя, открыл ящик письменного стола и достал сигареты. Наверное подействовало напоминание об окурках.
– Между прочим, коллеги, – сказал Гусев. – Меня только что осенило. Я, кажется, догадался, почему санэпиднадзор так распустил дворняг.
– Я тоже, – хмыкнул шеф. – Ладно, свободны. Но впредь! Чтоб никаких реплик на инструктаже! Ясно?
– Есть! – в один голос рявкнули выбраковщики.
– Не сметь перебивать старшего!
– Так точно!
– Несите службу.
– Разрешите идти?
– Брысь.
За дверью Мышкин тяжело хлопнул Гусева по плечу, чуть не вколотив его этой лаской в пол по колено.
– Молодец, Пэ, – сказал он. – Спасибо за поддержку. Вижу, значит, не заржавел. А то разное про тебя… Да! Короче, что там насчет санэпидстанции?
– Мы же всех сумасшедших забраковали, – потирая ушибленное плечо, объяснил Гусев. – И очень жестко. А ты представь, что за типы работали собаколовами! Они сейчас либо в земле, либо в клиниках. И тех, кто подлечится, уже на живодерку не потянет.
– Выходит, мы себе на жопу, так сказать, проблему создали?
– Да нет. Тут одно из двух. Либо ты прав, и это нарочно делается, чтобы Агентство расшатать…
– Нерусских очень много наверх пролезло, – пожаловался Мышкин. – На кого ни глянь – то, значит, почти еврей, то вообще еврей, то совсем жид пархатый. Вот бы их самих в живодеры! А еще лучше – в брак!
– …либо о нас слегка подзабыли, – закончил мысль Гусев. – Забыли, что мы собой представляем. Не знают, куда приткнуть. Агентство подчистило страну – дай Бог. Работы почти не осталось, да и клиент измельчал. Если сейчас кто-то снова голову поднимет, это все равно капля в море. Менты и без нас справятся. И встает интересный вопрос: а что с нами делать?
Он не стал объяснять, насколько многогранно его видение проблемы, что он думает об участившихся случаях милицейского произвола и многом, многом другом. С Мышкиным нужно было изъясняться коротко и четко, иначе громила переставал слушать и уходил в себя.
– Короче, разгонят нас, – вздохнул Мышкин. – Или… Ты чего так смотришь, Пэ?
– Да нас попросту забракуют, – сказал Гусев.
– Типун тебе на язык! А на фига тогда Агентству молодых набирать?
– А вот они нами и займутся! – ляпнул Гусев и сам задохнулся от нахлынувшего вдруг ужаса. «Черт побери! Это называется – осенило».
– Как вот дам по шее! – рявкнул Мышкин.