– Пока нет.
– Что же так?
– Не нашел ту, с которой хочется провести старость, – честно ответил я.
Лиза хихикнула:
– Ну, вам до пенсии далеко. Ладно, посидите тут пару минуток.
Напевая, она ушла, а я вытащил сигареты. На подоконнике стоит пустая стеклянная банка, на дне которой лежат два скрюченных бычка, значит, здесь разрешено курить. Не успел табак превратиться в пепел, как Лиза пришла назад и сунула мне листок.
– Держите, – сказала она, – Вероника через дорогу живет. Знаю я ее дом, высокая такая башня, с зелеными балконами.
– Телефона нет?
– Не-а.
– Жаль.
– Да зачем он вам? Так идите, через полминуты на месте окажетесь.
– Неудобно без звонка.
– Глупости.
– Может, ее дома нет.
– Куда ж ей деваться? – засмеялась Лиза. – Небось распашонки гладит, с двух сторон, как положено. Она серьезная девушка, или такой казалась, пока у нас лежала.
Лиза была права. Не успел мой палец нажать на кнопку звонка, как из-за двери донеслось:
– Кто там?
– Мне нужна Вероника Смыслова, – ответил я.
Послышалось глухое бряканье, приоткрылась щель, и в нее высунулась растрепанная темноволосая голова.
– А вы кто?
– Иван Павлович Подушкин, – улыбнулся я, – не бойтесь.
– Чего бояться-то, брать у меня все равно нечего, – девица надула пухлые губки, – ни денег, ни брюликов.
– А девичья честь? – не слишком удачно, в абсолютно несвойственной мне манере пошутил я.
– Эка ценность, – хмыкнула она, – ее уже давно на куски изодрали. Проходите, Ника ребенка купает.
Я втиснулся в крохотную прихожую и, чтобы не стукнуться головой о люстру, сгорбился.
– В комнату топайте, – велела худая, совершенно прозрачная девушка, одетая в рваные джинсы и застиранную футболку.
Я поспешил на зов и очутился в конуре, где царил ужасающий беспорядок и просто кричала нищета.
– Садитесь, – моя спутница кивнула на продавленный, засаленный диван, заваленный вещами, – простыни только в сторону сдвиньте, они чистые, ща гладить начнем. Нет, лично я погожу пока размножаться, одни хлопоты. Этот младенец целыми днями писает и какает, еще ест. Пожрет, и снова писать да какать. Просто офигеть! Вон сколько белья уделал.
– Если купить памперсы, – решил я показать свою осведомленность, – то количество грязных простынок резко уменьшится.
– Скажете тоже, – скривилась девушка, потом, поплевав на утюг, принялась за глажку, – памперсы! Они не для нас, это для богатых примочка. Чем больше денег, тем проще жить. А нам стирать и гладить.