Пока британки обследовали все
доступные помещения, я решил поболтать с доктором. Девушка всё так
же была под контролем, но я ежесекундно сомневался в работе магии.
Она кривила лицо и сверкала глазами, будто была в сознании, но не
могла контролировать своё тело. А почему бы и нет? Может, тут
работает такая же система, как и с симбиотом, занявшим моё
тело.
Всё взаимосвязано, чем больше узнаю
о иномирной сущности, тем больше это понимаю.
— Что ты чувствуешь?
— Чувствую, что больше не принадлежу
себе, — честно отвечает девушка, но лицо выдаёт её, она
напугана.
— Я утешу. Ты будешь жить ровно до
того момента, пока будешь полезна. — Докторша даже начала скулить,
видимо, команда говорить позволила это. — В тебе поселился большой
и страшный монстр, он порвёт тебя на части и выберется наружу, если
ты не будешь слушаться. Понимаешь?
— Понимаю, — шепчет она, но я не
верю.
Пора подсластить пилюлю, пряник и
кнут, старая как мир система.
— В обмен на верность я одарю тебя
могуществом. — А что, звучит красиво, правда, не представляю, как
это будет работать на практике. — Тебе просто надо принять это.
— А что если я не захочу?
— Ты умрёшь.
Зачем этот спектакль?
Я вдруг понял, что возможность
контроля через симбиота гораздо сильнее, чем это можно представить.
Но тут есть один фактор, думаю, можно будет усилить человека,
внедрив частичку тьмы, но для моих экспериментов нужен
доброволец.
Ещё одним необычным ощущением было
чувство одобрения, но не моё, а той сущности внутри. Симбиот, будто
добрый и мудрый дядюшка, наблюдающий за первым шагом младенца,
именно так я его ощущал.
Перед тем как выйти из комнаты, я
остановился, не в силах пошевелиться. Британки прошли вперёд, а моё
тело развернулось и приблизилось к лежащему без сознания Альесу.
Коснувшись его рукой, я почувствовал, как от моего ядра отделилась
частичка тьмы и через руку скользнула внутрь бандита.
Я встал, контроль вернулся.
Так и хотелось крикнуть, какого
хрена происходит?
— Не сейчас, — раздался вдруг голос
внутри меня.
Он был и не женским, и не мужским,
бесполым, но одновременно обволакивающим и глубоким, как сама
вечность. По спине пробежала толпа мурашек, я не совру, если скажу,
что некоторые волосы на голове, да и не только, начали
подниматься.
Со стороны я наверняка напоминал
вставшего в стойку кота, именно так реагирует загнанное животное,
оказавшееся перед большущей собакой. Смесь отчаяния и злобы, каждый
сантиметр тела на взводе, хвост трубой, шерсть колом.