Наконец, девушка вышла из ванной комнаты. Красивая, стройная,
фигуристая красотка с роскошными волосами. Она была в длинной
чистой майке, которая принадлежала неизвестному хозяину дома, и на
пороге Анхелика замерла. Пленница смотрела на меня, и что же она
видела? Вражеский офицер дремал и выглядел беззащитным, а его
оружие рядом, только руку протяни. Есть выбор - убить меня и
вернуться в родной полк или продолжать идти через горы, чтобы
оказаться в плену. Что она выберет?
Наблюдая за ней сквозь полуприкрытые веки, я сам для себя
загадал:
«Если она не схватится за оружие, отпущу девушку».
Однако шансов на это было немного, и Анхелика поступила именно
так, как я и предполагал. Она метнулась к столу, схватила ПМ, сняла
его с предохранителя и направила оружие на меня.
- Встать! - она закричала.
Открыв глаза, я изобразил недоумение и, выставив перед собой
раскрытую ладонь, поднялся и сказал:
- Положи пистолет.
- Черта с два, недочеловек! Теперь оружие у меня!
«Как странно, - подумал я, - лишь только она завладела
пистолетом, как сразу вспомнила, что я недочеловек. По ее мнению
все вальхи люди второго сорта - таково воспитание нордов. Почему-то
только себя они считают истинными наследниками землян, а мы просто
гнойник на теле планеты. Причем республиканцы под это даже расовую
теорию подложили, будто они особенные. А как республиканцы могут
быть особенными, если все мы родом с одной планеты? Смешно
даже».
Невольно я улыбнулся и сделал шаг по направлению к девушке.
- Стоять! - снова закричала она, и ее лицо исказила некрасивая
гримаса. - На колени! Руки за голову!
Я сделал еще один шаг, и она решилась. Девушка потянула
спусковой крючок, и раздался сухой щелчок. Пистолет был пуст.
Она в недоумении посмотрела на ПМ, а я приблизился, отобрал у
нее оружие и отшвырнул Анхелику на диван. Однако пленница сразу
вскочила и набросилась на меня.
- Сволочь! Скотина! Обманщик! Животное! Ненавижу!
Анхелика кричала и пыталась ударить меня, но у нее ничего не
выходило. Я перехватил ее руки, а потом мы оба свалились на диван.
Началась борьба. Девушка не хотела сдаваться, потому что не
признавала своего поражения. Но я все-таки сильнее. Поэтому
придавил ее, и она замерла. Можно было вязать Анхелику. Но,
совершенно неожиданно, я почувствовал возбуждение. Она, кстати,
тоже это почувствовала и попыталась отстраниться: