Все это происходило с непрекращающейся
регенерацией конечности, которая из-за форсажа росла буквально на
глазах.
«Приступаю к внедрению». – ответил
вцепившийся в хвост мантикоры Морф, продолжая изображать безвольную
конечность.
Все это время он незаметно формировал
внутри себя лезвие и дополнительные мышцы. Когда же процесс
закончился, он разом активировал получившийся
биомеханизм.
Видели ли вы когда-нибудь гильотины
для сигар, чтобы отрезать кончики этих ароматных убийц
здоровья?
Морф не видел, но это не помешало ему
в лучших традициях такого изобретения, напрочь отсечь мантикоре
треть хвоста вместе со столь опасным жалом.
Округу сотряс пронзительный вой боли,
и итак быстрая тварь окончательно осатанела, превратившись в вихрь
клыков и когтей.
Все еще цепляющийся за остатки хвоста
Морф был мгновенно скинут и растерзан. А затем наступила очередь
Макса. Мужчина приготовился, собираясь еще побороться.
К счастью, именно этот момент выбрал
Горшах, чтобы окончательно спуститься с горы и с безумным воем
рухнуть на спину гигантскому чудовищу, воткнув топоры ей в
позвоночник.
Закрутившись на месте, мантикора
попыталась скинуть неожиданную угрозу, но не тут-то было. Выпустив
один из топоров, Гор, усилив тело, вбил руку в тело монстра,
ухватившись, в прямом смысле, за живую плоть.
Надо ли говорить, что это был лучший
из возможных способов переходить в наступление?
Мышцы ног вздулись, посылая метаморфа
прямиком на озверевшее от боли чудовище.
Гор, изображая из себя ковбоя,
умудрился упереться ногами о спину зверя, после чего яростно нанес
удар двуручным топором, попутно напитав его лезвие внутренней
энергии.
Развез вышел что надо, плеснув на
зеленого громилу красным, заставив его выть от счастья. А может это
было от страха, когда мантикора, подпрыгнув рухнула на спину,
пытаясь размазать столь раздражающего орка.
К ее несчастью, открывшимся брюхом
воспользовался Безумный.
Появившись, словно мстительный демон,
он с силой вбил обе руки, принявших вид пик, в пузо монстра, разом
активировав рост костяной ткани.
После чего отломал руки от костяных
огрызков и отпрыгнул, спасаясь от полосующих все и вся
лап.
Вот только урон уже был нанесен.
Оставшиеся в ранах пики распустились, словно диковинные цветки,
направляя во все стороны сотни острых костяных ростков, рассекая и
пронзая все жизненно важное.